Американский ревизор
Америка вступила в эпоху мощного воздействия корпоративных связей на все ветви власти. Результатом этих процессов стала приватизация функций национального государства и его ослабление, отделение общества от политики и рождение феномена "легальная коррупция"
Олег Храбрый
Если бы Чарлза Льюиса не было, его стоило бы придумать, - в таком духе писала о руководителе некоммерческой аналитической организации "Центр общественной чистоты" (Center for Public Integrity, CPI) газета "Чикаго трибьюн". Этот аналитический институт с постоянным штатом из 35 исследователей - явление уникальное даже для Америки. Созданный Чарлзом Льюисом в 1988 году, центр стал, пожалуй, единственным некоммерческим и непартийным проектом, который занялся исследованием функционирования властных элит не только в США, но и во всем мире. "Следи за тем, что они делают, а не за тем, что они говорят" - кредо Льюиса в отношении политики и политиков. Именно это и стало основным принципом работы его команды. За годы своей деятельности центр опубликовал 14 книг и свыше 300 материалов о расследованиях по фактам коррупции как в Америке, так и во всем мире. На глобальный уровень проект вышел в 1997 году, когда Льюис организовал Международный консорциум журналистики расследований - беспрецедентную корреспондентскую сеть из 92 ведущих журналистов в 48 странах мира.
Политика для Льюиса и его центра - это не рекламные листки и предвыборные лозунги. Это скрытое от избирателя действо, развивающееся по своим собственным законам. Чтобы понять, как функционируют элитные группы, нужны были совершенно новые методы - газетные расследования уже давно "стреляют мимо цели". Льюис совместил журналистские методы работы с научным подходом к информации. Его книги - это путешествие внутрь политического мифа, частью которого является и он сам, главный обличитель и ревизор. Вскрывая и разоблачая механизмы функционирования власти, он остается участником большой политической игры - борьбы старых корпораций и новых, одних властных группировок с другими. И именно эта борьба инициирует то, что сегодня принято называть общественным контролем.
Признание пришло к Льюису после публикации книжной серии под названием "The buying of the president" (можно перевести как "Сколько стоит президент") - этот сиквел рассказывал о механизме финансирования предвыборных кампаний всех кандидатов в президенты США с 1996-го по 2004 год. Это стало нападением на ключевые элитные группы, за что в политике приходится платить свою цену. Чарлз Льюис известен в Америке как самый дотошный ревизор, который не служит ни богу, ни дьяволу. Удостоенный десятков наград и премий мирового уровня, у себя на родине он остается одиночкой и сторонним наблюдателем за процессами, на которые не имеет серьезного влияния.
Корреспондент "Эксперта" беседует с выдающимся американским журналистом и исследователем в его офисе в Вашингтоне, пытаясь заглянуть внутрь американского мифа.
- В чем особенность Америки с точки зрения журналиста, который всю жизнь профессионально занимался расследованиями? Легко ли здесь добывать нужную информацию?
- Центр, которым я руководил до прошлого года и продюсером которого являюсь, всегда работал с большим объемом документов. В Америке информация доступна. Эта доступность и определяет качество работы журналиста. Вот нашему центру удалось заполучить почти все заключенные по Ираку контракты. Мы знали, что они не засекречены, не спрятаны в бюджете. Но когда правительство, госдеп и Пентагон попытались помешать нам получить доступ к некоторым из них, мы подали на них в федеральный суд. Центр добился, чтобы контракт правительства на сумму 7 млрд долларов, заключенный с компанией "Халлибертон" без всякого конкурса, был обнародован. Мы его немедленно поместили на наш сайт в Интернете. Мы исследовали деятельность Пентагона и выяснили, что 40 процентов всех оборонных контрактов были заключены без конкурса. Речь идет о 362 млрд долларов налогоплательщиков, отданных частным компаниям. И это происходит в обществе, где главное - конкуренция. Как нам удалось это выяснить? Мы проанализировали 2,5 млн документов, часть из которых была открыто выложена на сайте Пентагона. В большинстве стран мира получить доступ к такого рода информации просто невозможно. В США в последние пять-десять лет благодаря новым компьютерным технологиям стало возможно обрабатывать миллионы файлов информации, которые были накоплены за последние 20-30 лет. Такие базы данных можно предлагать общественности, чтобы люди самостоятельно на основе обработки большого количества данных проводили свои собственные расследования - без посредничества журналистов. С информацией стало очень интересно работать.
- Вы начинали свою карьеру в 70-х. Вы могли бы сравнить: каково было тогда что-то раскопать, инициировать расследование, повлиять на общество и каково это сегодня?
- Середина семидесятых была эрой "Уотергейта". Все молодые журналисты и репортеры в Америке хотели быть вудвордами и бернстейнами, хотели раскрыть свой собственный "Уотергейт". Многие в это время предпочитали использовать псевдонимы. Потом настало некоторое затишье - по крайней мере, до последних лет. Картина сегодня весьма бледная. Единственная хорошая новость, как я уже сказал, это новые технологии, Интернет, демократизации информации, информационный коктейль из десятков миллионов сайтов, развитие блогов. Информация распространяется мгновенно и относительно дешево, учитывая ее глобальное влияние. Распространять информацию могут теперь не только профессиональные журналисты, но и обычные люди. В этом суть революции. И она потрясающа. Если же говорить о профессиональном уровне журналистов, то здесь произошли коренные изменения. Небольшие расследования иногда проводят журналисты небольших провинциальных газет. Когда делаешь несколько сюжетов в день, расследованиями невозможно заниматься физически. И даже если кому-то удается раскопать что-то реально интересное, шанс, что эксклюзивная информация будет опубликована собственником издания, невелик. Из разных соображений: на издание или телевизионный канал подадут в суд и разорят; будет потерян рекламодатель; можно задеть интересы могущественных людей; расследование проводить очень затратно. Журналистика расследований находится сегодня в депрессивном состоянии. Интернет, конечно, великая штука, но на нем заработать трудно. Большинство интернет-сайтов и блогов носят в основном характер комментариев - так дешевле и проще. Даже такие сайты, как drudgereport (он был очень популярен во время скандала с Моникой Левински), содержат в основном ссылки на другие интернет-сайты, а публикуемая информация часто недостоверна. Человек пользуется технологией, сидя в спальне или в офисе. Но разве это можно назвать журналистскими расследованиями?
- В вашей книге "Сколько стоит президент" очень много инсайдеровской информации, часть которой могла бы поставить крест на карьере ряда упомянутых политиков. А какое влияние вы оказываете на общественность своими расследованиями сегодня? Есть ли вообще какое-либо влияние?
- Справедливое замечание. Не смейтесь, но эту работу кто-то должен был сделать, общество должно знать, что происходит. И важно, что общество уже знает - книга "Сколько стоит президент" была национальным бестселлером в течение трех месяцев. Ее прочитали. Некоторую информацию, которую публикует мой центр, никогда никто не читает. Проблема вот в чем - две трети американцев верят, что Саддам Хусейн разрушил торговый центр в Нью-Йорке. Большинство тех, кто голосовал за Буша в ноябре прошлого года, считают, что в Ираке было найдено оружие массового уничтожения. СМИ стали слабыми - наши политики поднаторели в том, чтобы искусно манипулировать общественным мнением, научились создавать свою реальность. Несмотря на весь ажиотаж вокруг моей книги, она потерялась в информационном шуме. Это исследование было абсолютно неангажированно - не было направлено против Буша или Кэрри. У нас была внутренняя информация по всем схемам финансирования главных кандидатов. Мы рассказали о том, чего нельзя узнать на сайтах политиков или из их рекламных плакатов. Эта были подлинные истории о том, кто эти люди и какие люди стоят за ними - на основе открытых данных и сотен интервью с теми, кто их знал. Но я бы поставил вопрос иначе: как вы думаете, почему именно наш центр занялся этими исследованиями, а не, скажем, "Нью-Йорк таймс" или главные телевизионные каналы? Почему этим занималась некоммерческая организация? Почему именно наш центр решил выяснить, что происходит вокруг контрактов на восстановление Ирака? Прочие СМИ не могли этим заниматься и не занимались. Почему? Это означает, что властная структура задавила четвертую власть - СМИ. Средства массовой информации не были склонны или, может быть, не были способны смотреть на президентскую кампанию под таким углом. Если бы СМИ были в состоянии делать свою работу, никакой нужды в нашем центре не было бы. У нас есть одна фундаментальная проблема - общество поразительно апатично. Около ста миллионов американцев вообще не участвуют в голосовании. Девяносто шесть процентов не делают никаких пожертвований ни кандидатам в президенты, ни партиям. Сорок процентов не могут назвать имя вице-президента США.
В семидесятых годах звук на телевизоре в среднестатистическом доме включали не надолго - на 19 секунд в день. Не так уж много. Сегодня - только 6 секунд. Так что люди мало того что газеты перестали читать, они уже и новости по телевизору не смотрят. Телевизионная аудитория трех главных новостных каналов в два раза меньше сегодня, чем десять лет назад. Люди получают нужную им порцию новостей в комедийных шоу поздно ночью. Я не шучу. Именно так передается основной поток новостей в Америке. Именно так большинство американцев узнают сегодня о том, какие инициативы выдвинул Белый дом. Можно дурачить аудиторию как угодно в течение долгого времени - недели, месяцы и даже годы - СМИ даже не удосужатся все перепроверить. Потому что в принципе никто не слушает СМИ. В 1906 году писатель Эптон Синклер написал знаменитую книгу под названием "Джунгли" о чикагских мясных бойнях. Это была фантастика, но в ней была поставлена актуальнейшая проблема качества пищи. Тогда в течение трех недель был разработан федеральный закон, который был немедленно принят конгрессом и подписан президентом Теодором Рузвельтом: были введены жесткие правила упаковки мяса и ограничения по срокам годности пищи. Если бы сегодня такая книга появилась в печати, ее прочли бы очень немногие, никто бы не стал задавать вопросов, законодательные инициативы были бы похоронены в зачатке еще в сельскохозяйственных комитетах, потому что их контролируют в основном агропромышленные фирмы и упаковщики мяса. Президент не стал бы касаться этих вопросов, потому что главная электоральная поддержка республиканцев - на среднем Западе, в большинстве сельскохозяйственных районов, среди фермеров. Никто не хочет их беспокоить. В лучшем случае СМИ выпустили бы короткую историю, которая обречена затеряться среди множества других историй. Я не пытаюсь создать депрессивную атмосферу, но в нашем обществе эффект от информации невелик. Скандал в Абу-Грейбе утратил актуальность в течение считанных недель. Центр подготовил второй доклад по пыткам в этой иракской тюрьме, мы разместили всю засекреченную информацию по этому делу на нашем сайте. Тысячи страниц! Мы думали, что нас за это немедленно арестуют. Мы считали, что поступаем очень мужественно. Мы тогда озаботились, чтобы у нас был хороший адвокат. Никто ничего не заметил, всем было наплевать. СМИ проигнорировали. Оппонент Буша не проронил ни слова.
- Не новая ли это тактика - прятать истину в большом потоке информации?
- В 2003 году у нас появился даже новый телевизионный канал. Его продюсер и главный менеджер - Пентагон. Если вы хотите узнать, что нового происходит в Пентагоне, где и как проходит очередная военная операция, пожалуйста, смотрите этот канал. Он существует на деньги налогоплательщиков. Не дело военных управлять телевизионным каналом. Все это превращается в шоу о том, какие мы крутые, что убиваем столько людей в день. Тенденция такова - правительственные агентства создают свои собственные новости и платят журналистам за то, чтобы те рассказывали их истории. В США такого раньше не было - ни в 70-е, ни в 80-е, ни в 90-е. И мы видим только верхушку айсберга. Я делал исследование по Ираку для нашего Центра: изучал все, что говорили Джордж Буш и Дик Чейни с 1999-го по 2004 год, искал все упоминания слова "Ирак". Я насчитал 700 упоминаний. Причем ни разу ни Буш, ни Чейни не заявляли, что именно Саддам разрушил всемирный торговый центр. Они говорили в основном, что "он ужасный человек", "он нам не нравится", что "без него мир будет лучше". Но, как правило, в каждой такой речи упоминалось "911". В результате сложилась устойчивая ассоциация: Ирак - Саддам - "911". И вот уже, по всем опросам, большинство американцев считают, что связь существует. СМИ публикуют развернутые стенограммы выступлений Кондолизы Райс, Пола Вулфовица, Доналда Рамсфелда, Дика Чейни, самого президента. И есть лишь несколько рыбок, которые плывут против течения, апеллируя к докладам, в которых говорится, что все это надуманно, что все это просто смешно. Один или два раза в течение 12-14 месяцев появляются репортажи о том, что официальная пропаганда лжет, что нет в Ираке никакого оружия массового поражения, что не существует связи с "Аль-Каидой". Можно представить себе, какой шок испытывают те, кто плывет против течения, когда они видят, как все общество "взято на крючок". Возникает вопрос: хочет ли американское общество вообще знать правду? Ведь достаточно читать такие издания, как "Экономист", "Нью-Йоркер", "Нью-Йорк таймс", чтобы понимать, что происходит. Но большинство американцев не читают этих газет и журналов. В США триста миллионов человек. Тираж "Нью-Йорк таймс" - один миллион, распространяется в основном в Нью-Йорке, в вотчине демократов. Так что это очень интересная проблема, как американцы получают информацию. И почему они так плохо и неверно информированы. И что вообще произошло с истиной.
- То, что мы сейчас обсуждаем, касается общества или власти? Что такого особенного в поведении общества? Оно всегда и читало и, одновременно, не читало газеты и книги. Создается ощущение, что в Америке возникла своего рода "номенклатура", которая способна оказывать серьезнейшее влияние на СМИ и на общество.
- Я не историк. Хотел бы им быть. Америка была основана собственниками. Женщины, черные рабы и те, кто не обладал собственностью, не могли голосовать. Отцы-основатели принадлежали к влиятельной и богатой элитной группе, все знали, сколько акров земли им принадлежало, сколько тысяч рабов. И именно такая элита правила Америкой. Исторически с 1960-х годов публичное участие в политике нарастало. И даже последние выборы показали, что явка в 60 процентов - это удивительный результат. При этом процесс отделения людей от политики в США идет, и он не связан напрямую с явкой на выборы. Во многих странах мира процессы носят иной характер - элиты отделяют себя от общества. Они уводят свои активы в офшоры, уходят от налогов, не участвуют в общественной жизни. В большинстве стран мира они живут, отгородившись от общества глухой стеной. В 90-х годах в США частная охрана превзошла по численности государственную полицию. Разрыв между богатыми и бедными резко увеличился в течение последних 10-30 лет - да так, что подобного не было ни в 30-х, ни в 80-х. В Америке произошли радикальные перемены в экономике и финансах - все корни громких корпоративных скандалов были заложены в 90-х. Потому что и республиканцы, и демократы дали зеленый свет нескольким промышленным группам на дерегулирование. Узнать, кто владеет транснациональными корпорациями с оборотом 5 трлн долларов, стало невозможно. В мире не стало подотчетности, такое понятие, как "финансовое преступление", размылось. Корпорация "Энрон" дерегулировала себя в 25 штатах - добилась изменения законодательства, снижения налогов в Техасе при Буше-губернаторе, пыталась получить режим особого благоприятствования при Клинтоне. Успехи были на всех фронтах. Когда в конце 80-х - начале 90-х разразился скандал с корпоративной сетью BCCI (все ее активы были выведены в офшоры), правительству понадобилось пять лет, чтобы заметить, что в банковской сфере десятков стран творится полный хаос. Федеральный резерв и другие госинституты оказались очень тяжелы на подъем и реагировали очень медленно. Это что касается элит и способности власти реагировать. Государство оказалось некомпетентно и не способно защитить общество. Например, оно хочет сегодня приватизировать 2-3 млн федеральных рабочих мест. Пока мы получили такой результат: если частная военная компания получает государственный контракт, государственный оборонный бюджет оказывается под контролем частной военной компании. И на вопрос, сколько частных военных компаний обслуживает Пентагон, отвечает все та же частная военная компания. Государство было нейтрализовано. Зато правительство вышло из этой схватки абсолютным победителем. Приватизация превратилась в один из самых мощных источников коррупции по всему миру. Общество в этих условиях чувствует себя все более отстраненным от правящей элиты. Потому что правительство и финансовые элиты воспринимаются теперь как одна команда.
- Но что происходит с демократией, когда капитал выходит на глобальный уровень?
- Капитализм, как отметил консервативный комментатор Джордж Уил на самом пике корпоративных скандалов, не может функционировать без демократии и торжества закона. Всегда нужны определенные правила игры. Но некоторые бизнесмены вполне свыклись с представлениями, что правила игры нужны в той мере, в какой они оказываются полезными их бизнесу. С подъемом глобальной кооперации, которая началась в 60-70-х годах, правительства постепенно превращались в бутафорию. Если я губернатор и начинаю жаловаться на ту или иную компанию, и она снимается и уходит, я проиграю следующие выборы, потому что я потерял рабочие места в моем штате. А общество не желает терять рабочие места. Конечно, никто не хочет, чтобы твой губернатор становился обслугой корпораций, но страх потерять работу еще сильнее. В душе каждого человека идет эта борьба.
Серьезный удар наносится прежде всего по судебной системе. Верховный суд в Америке заявил недавно, что арестовывать людей и не говорить, на каком основании они арестованы, содержать их под стражей неопределенное время - это не то, что должно происходить в этой стране. Все это идет вразрез с принципами, на которых стоит Америка. В этом еще жива демократия, когда кто-то может встать в суде и сказать: эй, погоди-ка! Но иногда и на суд нельзя рассчитывать. Различными лоббистскими группами в Америке прилагается очень много усилий с целью наполнить суды "своими людьми". Судей выбирают пожизненно. Когда вы усаживаете в кресло судьи сорокалетнего человека, "своего человека", вы можете быть уверенным, что он будет всякий раз на вашей стороне в течение 30 лет. Ведь как заведено: вы приглашаете судей высшего суда или районных судей на выходные на какой-нибудь фешенебельный курорт; они снимают свои мантии, играют с вами в теннис, плавают, загорают. Вы выезжаете с ними на прогулки, заказываете для них билеты на самолеты первого класса. Так они становятся дрессированными. Миллионы долларов тратятся таким образом, чтобы оказать влияние на судей. Судей практически не проверяют на предмет коррупции - это сообщество живет очень секретно.
Повторюсь, все, о чем я говорю, - лишь частности глобального процесса дерегулирования. Так происходило не только в США - во всем мире. Обе партии Америки способствовали этому всеми силами. Клинтон и Гор все время говорили о том, что правительство нужно "заново изобрести". Это был своего рода эзопов язык, описывающий глобальные тенденции. Продажа муниципальных земель, передача частным компаниям функций правительства, завершение эпохи вэлфера - все это началось еще во времена Франклина Рузвельта. Эти процессы начали демократы. Люди-то думают, что дерегуляционные меры были впервые предприняты администрацией Роналда Рейгана. На самом деле радикальные шаги по дерегулированию были сделаны в 1978 году администрацией демократа Джимми Картера.
- В течение последних пяти-шести лет влияние неоконсерваторов на американскую политику резко возросло. И именно в это время резко возросло влияние на политику различных транснациональных корпораций. Это случайное совпадение?
- Эти процессы еще никем не изучены. Но факт остается фактом: впервые в истории США мы имеем двух бизнесменов на самых высоких постах, оба из одной индустрии - газ и нефть. Это президент и вице-президент. Сеть корпоративных и чиновничьих связей первого кабинета Буша-Чейни в десять раз больше, чем сеть кабинета Клинтона. Мы имеем самых корпоративно мыслящих, с большим бизнес-опытом членов кабинета, их замов и замов их замов со времен президента-республиканца Кальвина Кулиджа (1923-1928). Мы отчетливо видим беспрецедентное за всю историю Америки внедрение в правительство и в политику мощнейших корпоративных связей. Сам президент получил МBA в Гарварде, имеет опыт в бизнесе и делегирует полномочия и функции вниз как будто совету директоров крупной корпорации. Вице-президент был главой совета директоров (CEO) одной из самых крупных глобальных компаний с многомиллиардными оборотами. И обоих многие наверняка назовут неоконсерваторами. Но в действительности реальными неоконсерваторами являются Ричард Перл и Пол Вулфовиц. Они были приведены Бушем и Чейни. Очень интересно было бы изучить, как идеология неоконсерваторов смогла повлиять на взгляды президентской команды, на нынешнего президента, как им удалось захватить Белый дом. Вулфовиц был советником Буша, консультировал его по снижению налогов еще в 1999 году - до того, как тот стал президентом. Он как-то сказал моему знакомому профессору из Института Джонса Хопкинса, что военная операция против Ирака неизбежна. Это было еще до выборов 2000 года. Профессор недоумевал: "Я что-то не заметил, чтобы кандидат в президенты Джордж Буш нечто подобное заявлял. Ты хочешь сказать, что он намерен развернуть военную операцию, что это его приоритетная задача?" Вулфовиц ответил: "Нет. Но она станет его задачей". Это был частный разговор. И главной темой обсуждения на первом заседании кабинета в январе 2001 был Ирак. Так что речь идет о переплетении внутренних интересов неоконсерваторов с идеологией и взглядами человека, который является сегодня президентом. Буш изначально считался консерватором, но его внешнеполитические взгляды еще не были сформированы. Именно он назначил большинство неоконов на высокие посты. И мы видим совпадение бизнес-интересов крупных корпораций с политическими целями неоконов. Этого не было ни во времена Клинтона, ни во времена Буша-старшего. Посмотрите, что произошло с советником по национальной безопасности Брентом Скоукрофтом: после выборов он был уволен на том основании, что не поддержал войну в Ираке. То есть некоторые умеренные республиканцы-центристы абсолютно разошлись с президентом. Они сохраняют более или менее тесные связи с его отцом. Но даже в администрации Рейгана неоконы не имели такого влияния. Тот факт, что влияние корпораций и неоконсерваторов на политику растет, - скорее совпадение. И этому нет аналогий в нашей современной истории.
- Оппоненты неоконсерваторов утверждают, что те абсолютно равнодушны к экономике. Они действуют против экономических законов и правил. Но в то же время государство вытесняется корпорациями. Так что тогда они понимают под "экономикой"?
- Я встречался с Вулфовицем, когда он работал в Институте Джонса Хопкинса. Я думаю, что он искренне верует в свою идеологию. Он идеолог. Он не проституирует по поводу демократии на Ближнем Востоке. Это в какой-то мере религиозный фанатизм, горячка. Он лично не замешан в финансовых махинациях. Он вполне состоятельный человек, но не богатый. Разбогатеть не было его целью. Раньше он работал деканом в школе. Но есть другие неоконы, которые очень близки администрации и которые вложили большие деньги в оборонные контракты различных компаний. И они действительно имеют кровный коммерческий интерес в той агрессивной политике, которая проводится сегодня. Ричард Перл несколько раз был фигурантом громких скандалов. Известный журналист Сеймур Хирш писал о них. Перл даже был вынужден подать в отставку с поста главы совета по оборонной политике. Рамсфелд вложился в акции высокотехнологичных фирм и оборонных предприятий, которые работают в тесной связке с правительством, и заработал на них сотни миллионов долларов. Посмотрите на таких людей из Carlyle Group, как Джеймс Бейкер и Фрэнк Карлуччи. В техническом смысле они не считаются неоконами, но совпадение ли тот факт, что свои состояния они сделали прежде всего на оборонных контрактах? Я не думаю, что это совпадение. Карлуччи был в прошлом министром обороны. Одним из холдингов Carlyle является United Defense. В течение нескольких недель после "911" эта компания заработала несколько сотен миллионов долларов, предлагая людям все те услуги, которые были актуальны в контексте атак на Нью-Йорк. Наш центр много писал о том, что многие политики в окружении президента сделали состояния на Ираке. Например, менеджер президентской предвыборной компании Буша 2000 года Джо Олбау открыл фирму, чтобы лоббировать интересы американских компаний в Ираке. На его интернет-сайте помещено объявление: позвони мне, и я помогу тебе получить контракт в Ираке. Брату президента Нейлу навсегда запрещено заниматься бизнесом в сфере "вклады и кредиты": он был замешан в махинациях. Нейл Буш получил 2 млн долларов от китайской компании, занимающейся полупроводниками. Причем он сам признавался, что ничего не смыслит в полупроводниках. По данным газеты "Лос-Анджелес таймс", он получил 9 млн долларов за один час встречи с президентом Тайваня. Все эти люди очень хорошо себя чувствуют, потому что имеют доступ в самые высокие кабинеты власти. В этой стране вполне законным считается сколотить состояние во время работы на государственной службе. Это означает, что вы очень сообразительны. Так что мы постоянно говорим в США о коррупции "в других странах", "в третьем мире", "в новых демократиях", а у нас этого вроде бы и нет. Это очковтирательство чистой воды. У нас сложился феномен - я называю его "легальная коррупция". Наша система "декриминализирует коррупцию". В Америке очень много можно прочитать о коррупции режима Сухарто в Индонезии, но вряд ли найдешь исследования такого же уровня об американской коррупции. Здесь это просто капитализм и свободный рынок. Им же семьи нужно кормить. Эй! Это очень важные люди! Никто даже не жалуется. Все эти темы - почти табу в американской прессе.
- Но что это может значить для судьбы двухпартийной системы в США?
- Приватизация государства имеют под собой и другую подоплеку. Традиционно рабочие профсоюзы всегда считались опорой демократической партии. Все государственные служащие объединены в профсоюзы. Если вы приватизируете госфункции, вы наносите удар по профсоюзам, затрагиваете интересы демократов. Приватизация государственных рабочих мест корпорациями ведет к практике мощных откатов во время предвыборных кампаний. Шестьдесят.семьдесят процентов выделенных на выполнение контрактов средств из госбюджета так или иначе оказываются в распоряжении республиканцев. Так что вы строите собственный класс доноров и убавляете класс ваших оппонентов. Все это происходит постепенно - и никогда не обсуждалось во время президентских кампаний. Всякий, кто следит внимательно за этими процессами, может видеть совершенно точно, что они делают. Класс наемников-контрактников в Вашингтоне подмял под себя политический процесс. Они стремительно богатеют. Они стали союзниками одной политической партии, которая может доминировать в политике десятилетиями. Это сценарий, о котором знают такие люди, как советник президента Карл Роув. Многие люди сравнивают Буша с президентом Маккинли (1897-1901), потому что после Маккинли республиканцы правили в США 30 лет. А такую личность, как Карл Роув, часто сравнивают с тогдашним политическим боссом республиканцев Марком Ханной, который обеспечил Маккинли победу. Я не знаю, как будут развиваться события. Я знаю только, что все это уродливо и депрессивно.
- Журналистов и исследователей, которые занимаются расследованиями, в других странах могут шантажировать, избивать, даже убивать, если они касаются темы функционирования власти, Семьи, кланов. Это значит, что они имеют влияние. Вас же здесь никто не трогает. Это значит, что вы не имеете реального влияния?
- То, о чем вы говорите, по большей части верно. Но это не значит, что я перестану жаловаться.
Морис Дрюон: Слепые стратеги ("Le Figaro", Франция)
Морис Дрюон (Maurice Druon), член Французской Академии, 19 ноября 2004
От нации, которая благодаря собственной силе и в силу развития событий обретает в начале этого века гегемонию практически над всей планетой, можно было бы ждать, что ее руководители будут исключительно дальновидны в области геостратегии. Увы, увы!
Геостратегия, которую не следует путать с геополитикой, без сомнения, является самой сложной и самой опасной из всех гуманитарных наук. Она должна позволить находить простые ответы, которые немедленно получали бы воплощение на практике, на бесконечное множество сложнейших вопросов. Помимо глобального и детального овладения географией, двумя столпами этой науки являются история и разведка. Приходится с очевидностью констатировать, что американцы не обладают пониманием истории, и они не сильны в разведке.
Их история слишком коротка для того, чтобы они могли узнать и понять народы, за спиной которых века и тысячелетия. История Америки начинается с 'Мэйфлауэра'. Персия царя Кира, Китай Конфуция, Греция Перикла, Рим Цезаря и даже Европа Карла Великого, Испания Карла Пятого, Турция Сулеймана или Франция времен Ришелье кажутся американцам погребенными под спудом веков, кажутся глубокой древностью, археологической пылью. Я вспоминаю изумление американских туристов в Стрэтфорде-на-Эйвон, когда на могиле Шекспира они прочли, что он родился в 1564 году.
Цивилизации прошлого становятся темой университетских исследований, зачастую блестящих, но их опыт никогда не становится элементом политической мысли. Как следствие, характеры и поступки прошлого, политика стран старого мира, в том числе и 'старой Европы', обычно чужды рассудку американцев.
Что касается разведки. . . По существующим данным, в США насчитывается до 15 служб военной и гражданской разведки. И, кажется, ни одна из них не заслуживает называться 'умной', а именно этим эпитетом британцы наделяют свои спецслужбы.
Мне также приходилось читать, что американское правительство, прежде чем развязать войну в Ираке, располагало на территории этой страны лишь четырьмя агентами, которые к тому же были двойными агентами. Слишком чудовищно, чтобы в это верить. Но, следует признать, что уровень разведки в Ираке был чрезвычайно слабым, смогли же американцы обнаружить несуществующее оружие массового поражения, смогла же разведка утверждать, что американские солдаты будут приняты как освободители, с распростертыми объятиями и букетами цветов. Кто мог представить себе, что через десять лет после первой опустошительной войны в Заливе - которая была оправдана ООН и расценена как ответ на явное нарушение международного права - что новое завоевание, решение о начале которого будет принято в одностороннем порядке, вызовет энтузиазм населения, забрасываемого бомбами?
Именно политика американского руководства на Ближнем и Среднем Востоке - свидетельство их упорства и чудовищной слепоты. Помешав в 1956 году Франции и Великобритании свергнуть Насера (Nasser), на которого американцы сделали ставку, они положили конец космополитическому, многоконфессиональному, толерантному, прозападному обществу в Египте. Одновременно, они приложили руку к тому, что режим Насера стал примером для подражания в африканских странах, где к власти стал приходить высший офицерский состав, и даже простые сержанты.
Именно агенты ЦРУ в 1974 году 'помогли' правительству 'черных полковников' (наиболее одиозному за всю историю Греции) начать операцию против Кипра, что привело к жестокой и грабительской оккупации половины острова турецкой армией, и эта оккупация продолжается уже тридцать лет.
Следует прочесть 'Секретные тетради' Хушана Нахаванди (Houchang Nahavandi) (1), бывшего ректора университета в Тегеране и прекрасно информированного иранского министра, чтобы узнать, как с 1974 -75 года американские власти строили планы по свержению шаха, - причина крылась в нефти. В этой точной, патетической и безжалостной книге проливается свет на маневры американских и британских дипломатов, говорится о давлении, которое они оказывали на больного владыку. В книге мы узнаем о той помощи, которую они предоставляли исламской революции (1978), которую они считали республиканской и либеральной. Также мы узнаем, как в замке Нофль агенты ЦРУ заняли дом по соседству с домом, где записывались кассеты с проповедями аятоллы Хомейни (Khomeyni), которые затем доставлялись в Иран в чемоданах дипломатов. Это не лучшая страница в истории Франции. Трудно понять, почему президент Жискар д" Эстен (Giscard d'Estaing) проявил такую благосклонность к этому лжепророку и предоставил в его распоряжение столько средств. Иран Пахлави не был совершенной страной, но он находился на пути модернизации и экономического роста. Следовало ли подталкивать Иран к пропасти, отдавать его во власть отсталого режима, во власть кровавого фанатизма? Начало экспансии радикального исламизма датируется этим периодом. Единственная монархия, которую американцы поддерживали - Саудовская Аравия. Они не отдали себе отчета в том, что на баррелях нефти наживались колоссальные состояния, и золото шло горстями на строительство мечетей, где взывали к ненависти к Западу.
Не будем забывать и о том, что поддержка 'ястребов' в Израиле затуманила перспективы создания Палестинского государства - а это единственное средство затушить очаг пламени, от которого могут вспыхнуть множество новых очагов. История с похоронами Ясира Арафата (Yasser Arafat) доказала бесспорную, настоятельную необходимость признания палестинской нации.
Благодаря недальновидности и недостатку информации американцы вступили в союз с талибами, чтобы остановить советское наступление в Афганистане. Они завербовали (или им так только казалось) Усаму бен Ладена (Oussama Ben Laden), к созданию чудовищной организации которого они приложили руку. Теракты 11 сентября, это омерзительное преступление, есть в некоторой степени эффект бумеранга. Столько провалов - это ли не наказание за коварные планы, порочные заговоры и аппетиты завоевателя? Но нет! И ситуация только осложняется, когда кто-то пытается открыть глаза американским руководителям, или когда кто-то отказывается идти с ними по ложному пути. Они убеждены в своей правоте. Они считают - то, что им удается, должно удаваться всему человечеству. Они считают, что их долг, их миссия - пользуясь своим экономическим и военным могуществом сделать всем народам подарок, от которого нельзя отказаться, навязать принципы, системы и методы, которые принесли им величие. В этом - наивность их руководителей, можно было бы растрогаться, если бы в вопросах геостратегии наивность не была бы смертным грехом.
Эта диспозиция не нова. Еще в конце XIX века президент Теодор Рузвельт (Theodore Roosevelt) заявлял: 'Американизация мира - наше предназначение'. Долгим эхо словам Рузвельта отдается недавняя декларация Дональда Рамсфелда (Donald Rumsfeld), которую мне уже приходилось цитировать: 'Свобода на нашей стороне, и мы заставим мир смириться с ней'. И переизбрание Джорджа Буша (George W. Bush) доказывает, что большинство американцев разделяет это мнение.
Не оставляет сомнений и то, что господин Буш не хочет отказаться от проекта, о котором сказано столько слов - сделать великий Средний Восток демократическим и единым, простирающимся от Мавритании до Афганистана. Если и существовал когда-либо памятник наивности, то речь сейчас именно о нем. Прежде всего, можно задаться вопросом, если Средний Восток начинается в Нуакшоте, то где тогда Ближний Восток? Может быть на Азорских островах?
Но неужели Джордж Буш считает себя новым императором Траяном или Марком Аврелием, и хочет за четыре года добиться того, что римлянам не удалось сделать за три столетия? Отдает ли он себе отчет в том, что его великий Средний Восток огромен, простирается на сто пять меридианов, и здесь живет миллиард человек. Люди эти принадлежат к разным народам, нравы их различны, у каждого свой темперамент, они принадлежат к противоборствующим религиозным группам, и единственная общая их черта - нищета и неграмотность. Пустое брюхо и пустая голова - причины нарастающей, агрессивной эмиграции, в этом - корни терроризма. Прежде чем 'навязывать свободу' следовало бы накормить и научить.
Было бы уместным напомнить, что в странах ислама, несмотря на их особенности и несмотря на их расхождения, гражданский закон находится на посылках у закона религии. Первое желание, первая надежда всех этих народов - это отнюдь не стремление жить по законам Пенсильвании и Огайо. Попытка принудить их к этому и объединяет их в союзе, но в союзе, направленном против Запада. Я боюсь, что мы погружаемся во мрак.
39. * (al_aluston@mail.ru) 2004/07/29 11:55
[ответить]
Подлинные причины, по которым Буш начал войну ("The Guardian", Великобритания)
Джон Чэпмен (John Chapman), 28 июля 2004
Вторжение в Ирак обосновывалось наличием у него оружия массового поражения. Однако подлинными мотивами США были опасения, связанные с нефтью и будущим статусом доллара
Для вторжения в Ирак были всего две реальные причины: контроль над нефтяными ресурсами и сохранение доллара в качестве мировой резервной валюты. Однако об этих факторах правительство хранит молчание, развернув перед нами интригующую 'дымовую завесу' в виде докладов Батлера (Butler) и Хаттона (Hutton).
Общий вывод комиссии Батлера о провале 'группового анализа' разведслужб - прим. перев. - просто акт милосердия. Высокопоставленные чиновники и министры повторяли абсурдные утверждения вроде 'сорокапятиминутной готовности' содержавшегося в 'иракском досье' британской разведки вывода о том, что Ирак в состоянии за 45 минут развернуть оружие массового поражения - прим. перев. потому, что все посвященные знали: настоящей причиной для войны является нефть. ОМП служило лишь бюрократическим аргументом: реальная причина заключалась в том, что Ирак буквально купался в нефти.
Кто-то, возможно, до сих пор верит заявлению Дональда Рамсфелда (Donald Rumsfeld) накануне войны: 'Мы не будем поднимать войска и гонять их по всему миру в попытках захватить чужую нефть:Демократические страны так не поступают'. Другие, возможно, согласятся с заявлением Блэра, сделанным уже после войны: 'Если бы речь шла о нефти, то уж точно гораздо проще было бы заключить сделку с Саддамом'.
Но высокопоставленные госслужащие не так наивны. Перед самой публикацией доклада Батлера я присутствовал на сорокалетнем юбилее клуба любителей крикета 'Mandarine'. Меня отозвал в сторону один чиновник - обладатель рыцарского титула - чтобы обсудить мое утверждение в статье, напечатанной в 'Guardian' в начале этого года, о том, что сэра Хэмфри (Sir Humphrey) уже нельзя назвать независимым человеком. В той же статье я подверг критике лживые уловки в докладе об ОМП, и мы с этим видным чиновником обсудили геополитические вопросы, связанные с Ираком и Саудовской Аравией, а также нежелание США строить атомные электростанции и сокращать потребление нефти вместо того, чтобы развязывать войну.
Саддам контролировал страну, расположенную в центре Персидского залива, региона, на чью долю в 2003 г. приходилась четверть мировой нефтедобычи, и где находится 60% мировых разведанных запасов нефти. Обладая запасами нефти в 115 миллиардов баррелей - а возможно, и вдвое большими, ведь на 90% территории страны геологоразведка еще не проводилась - Ирак по этому показателю уступает только Саудовской Аравии. США же, напротив, являются крупнейшим импортером нефти в мире.
В прошлом году министерство энергетики США обнародовало прогноз, согласно которому к 2025 г. 70% потребления нефти в стране будет обеспечиваться за счет импорта. В результате вторжения в Ирак Буш захватил нефтяные месторождения этой страны, а затем убедил ООН отменить ограничения на добычу, введенные после войны в Кувейте. К концу года нефтедобыча может возрасти до 3 миллионов баррелей в сутки, что вдвое превысит уровень 2002 г. Приток этой нефти на рынок позволит сбить цены, контролируемые ОПЕК, а если добыча в Ираке возрастет до 6 миллионов баррелей в сутки, Буш сможет даже начать 'наступление' против самого картеля ОПЕК.
Контроль над иракской нефтью повысит надежность поставок в США, а, возможно, и в Великобританию, за счет отмены контрактов на разведку и эксплуатацию месторождений, заключенных Саддамом с Индией, Индонезией, Китаем, Россией и Францией, и передачи подрядов американским, и, возможно, британским компаниям. А американское военное присутствие в Ираке является своего рода страховкой против любых действий экстремистов в Иране и Саудовской Аравии.
Надзор за поставками нефти из Ирака, а вскоре, не исключено, и из других стран Персидского залива, позволит США использовать нефть в качестве инструмента власти. В 1990 г. Дик Чейни (Dick Cheney), работавший тогда в нефтяной промышленности, писал: 'Тот, кто контролирует потоки нефти из Персидского залива, держит мертвой хваткой не только нашу экономику, но и экономику других стран мира'.
В семидесятые годы США договорились с Саудовской Аравией, что торговля нефтью из стран ОПЕК должна осуществляться в долларах. С тех пор правительство США имеет возможность покрывать большой дефицит торгового баланса за счет долларовой эмиссии, имея при этом и дополнительное преимущество - ведь эти доллары размещаются на американских финансовых рынках. В обмен США позволили странам ОПЕК создать картель в области нефтедобычи и ценообразования.
За последние 15 лет совокупный дефицит внешней торговли США с остальными странами мира возрос до 2,7 триллионов долларов - это явное злоупотребление привилегированным положением страны в валютной сфере. Хотя примерно 80% валютного обмена и половина торговли в мире осуществляется в долларах, евро представляет собой реальную альтернативу этой денежной единице. Кроме того, доля стран зоны евро в мировой торговле, в том числе и торговле со странами ОПЕК, превышает долю США.
В 1999 г. Иран обсуждал вопрос с долларов на евро при ценообразовании на свою нефть, а в конце 2000 г. Саддам осуществил такой переход в отношении иракской нефти. В начале 2002 г. Буш включил Иран и Ирак в состав 'оси зла'. Если бы примеру Саддама последовали другие страны ОПЕК, последствия для Буша были бы весьма серьезными. 'Бегство' от доллара в мировом масштабе, да еще в условиях огромного внешнеторгового дефицита, привел бы к обвалу доллара, оттоку капиталов с американского рынка и драматическим потрясениям в США.
У Буша было много причин для вторжения в Ирак, но почему Блэр присоединился к нему? Возможно, он успокаивал свою совесть соображениями о перспективах Великобритании в нефтяной сфере. В 1968 г., когда добыча нефти в Северном море была еще в зачаточном состоянии, я, в то время - личный секретарь министра энергетики, подготовил доклад о нефтяной политике, выступая за реформы вроде создания в Британии государственной нефтяной компании (что и было сделано). Мои предложения не вызвали сочувствия у чиновников, поддерживавших интересы 'British Petroleum' и 'Royal-Dutch Shell', но тогдашний министр Ричард Марш (Richard Marsh) настойчиво продвигал их, и вместо одного нефтяного отдела в министерстве было создано два - оперативный и плановый.
К сожалению, когда меня повысили и я покинул пост личного секретаря, чиновники нефтяных подразделений - сторонники свободы торговли - с помощью интриг не допустили моего назначения главой планового отвела, где я несомненно выступал бы за разумную эксплуатацию североморских месторождений, чтобы уменьшить нашу зависимость от государств вроде Ирака. Добыча Британией нефти в Северном море достигла апогея в 1999 г., но с тех пор снизилась на одну шестую. Сегодня наш экспорт едва превышает импорт, и вскоре мы превратимся в нетто-импортера нефти. Возможно, по геополитическим соображениям поддержка действий Буша была оправдана.
Реальными причинами нападения на Ирак были нефть и доллар, а ОМП стало предлогом, предназначенным для общественности, и его полная несостоятельность сегодня уже доказана. Следует ли нам сегодня расценивать Буша и Блэра как блестящих стратегов, чьи действия позволят обезопасить снабжение наших стран нефтью, или как международных аферистов? Следует ли нам поддержать их, если теперь они вторгнутся в Иран, а, возможно, и в Саудовскую Аравию, или лучше добиться смены власти в Великобритании и США?
Если мы выберем второе, то после этого надо сделать еще одно благое дело - поставить задачу установления контроля ООН над нефтедобычей во всем мире в рамках глобального энергетического плана и замены доллара новой резервной валютой на основе 'корзины' национальных валют.
Джон Чэпмен находился на государственной службе с 1963 по 1996 г., и занимал пост помощника министра.
38. * (al_aluston@mail.ru) 2004/07/16 11:20
[ответить]
Михаил Чернов, 16.07.2004
"Так, например, в округе Бентон штата Орегон в марте были запрещены вообще все браки, в том числе и обычные гетеросексуальные, чтобы избежать дискриминации. Власти округа посчитали, что 'если в законе нет четкого определения относительно возможности гомосексуалистов и лесбиянок вступать в браки, то и обычным гражданам этого делать не следует'."
37. * (al_aluston@mail.ru) 2004/06/09 11:50
[ответить]
Новый регионализм: на пути к многополярному миру ("Power and Interest News Report", США)
Майкл Уайнштайн / Michael A. Weinstein, 08 июня 2004
Сюжет: Крупный блеф ястребов Буша
Теперь, когда с провалом иракской авантюры стало ясно, что эксперимент с американским принципом односторонних отношений провалился, мир возвращается к двум фундаментальным моделям взаимодействия между державами - многосторонней и многополярной.
Кто бы ни пришел в Овальный кабинет после выборов в ноябре 2004 г., его задачей станет постараться вернуть США власть, утраченную за время рандеву с неоконсервативными фантазиями. Если это и может быть сделано, то только путем восстановления многостороннего согласия по глобализации, в которой Америка является первой среди равных, гарантируя безопасность мировому капитализму при помощи военных, но не используя военную власть, чтобы навязывать свою политику союзникам и независимым, ограниченно сотрудничающим с ней странам (Китаю и России) без реальных переговоров и компромиссов.
При многосторонней модели США обычно добиваются своего в геополитических вопросах, но воздерживаются от действий, которые могут вызвать серьезное сопротивление других крупных держав. Иракская авантюра продемонстрировала, что односторонний подход вызывает отчуждение союзников и партнеров, в результате чего Америка утратила доверие и влияние. Многосторонние отношения остаются способом увеличить американское влияние в мире.
Вопрос в том, является ли иракская операция поворотным пунктом мировой политики, развернувшим течения, стремившиеся к многосторонним отношениям в течение десяти лет после распада Советского Союза, в направлении многополярности. Задолго до второй войны в Персидском заливе Китай, Россия и Франция заявляли о приверженности именно последнему принципу, по которому американское лидерство должно быть заменено переговорами между региональными центрами силы, включая Северную Америку.
Возможно, война в Ираке склонила чашу весов в пользу сторонников многополярности. Если на США нельзя положиться в плане учета интересов союзников и партнеров в стратегической политике, эти правительства постараются получить как можно больше контроля в своем регионе, чтобы использовать право вето на вторжение американцев в их страны. Хотя у каждого регионального центра влияния есть собственные независимые интересы, один интерес у них общий - противостояние американскому диктату. Таким образом, они представляют собой раннюю стадию оборонительного союза.
Многополярность - это политика сдерживания в отношении США, бывшей гипердержавы, обнаружившей свою уязвимость и ограниченность своего военного контроля.
Наиболее возможные модели мировой политики в ближайшее десятилетие - это слабая или умеренная многополярность и слабая многосторонность. Есть небольшой шанс, что Соединенные Штаты вновь будут признаны 'единственной сверхдержавой' и, следовательно, получат относительное преимущество в реализации своей политики и удовлетворение от двигающих ими интересов. Однако гораздо более вероятный сценарий - это медленное движение к многополярному миру.
Многополярность - лишь мечта, если она не подкреплена военной мощью. Главным признаком стремления к многополярности является военная политика региональных держав. Две ведущие державы - Китай и Россия - публично заявили, что собираются модернизировать свои вооруженные силы. Индия и Пакистан тоже планируют проводить милитаризацию, насколько позволяют ресурсы. Картина в Европе более сложная. Столкнувшись с оппозицией к попыткам установить лидерство в Европе, французско-немецкий синдикат остается привязанным к НАТО и сохраняет свои экономические и дипломатические козыри.
Воспользовавшись внутренним конфликтом в Евросоюзе (Старая Европа против Новой Европы), США помешали возникновению полноценного регионального центра власти. Однако им не под силу поступить так же в других регионах. Китай и Россия возглавят движение к многополярному миру, а другие державы по всему миру последуют за ними, если это будет в их интересах.
Основным местом возникновения многополярности является Восточная Азия. Новый регионализм вызван частичным вакуумом власти, возникшим из-за признания ограничений американских планов военной власти и утратой американцами политического доверия в качестве надежных партнеров и союзников и морального доверия в качестве борцов за демократию, права человека и даже всемирный капитализм. Наилучшие шансы использовать этот вакуум в свою пользу сейчас у Китая.
Китай
Предстоящее столкновение с Китаем было центром американской стратегии национальной безопасности 2002 года и оправданием доктрины США для поддержания военного господства Америки на протяжении следующих поколений. Стратегическая цель Китая - в конечном счете превратить Южно-китайское море и Тайваньский пролив в собственные Карибы, отстранив США от военного влияния и экономических преимуществ, которые это принесет. Можно ожидать, что Китай захватит как можно больше контроля в регионе, но будет последовательно поощрять иностранные инвестиции и поддерживать нормальные торговые отношения.
В случае с Китаем стремление к многополярности будет выражено жестким курсом по отношению к Тайваню и Гонконгу. Если Китай сможет включить Тайвань в свою орбиту, используя военные угрозы и юридическую автономию, маскирующую фактическую зависимость, он далеко продвинется на пути к выполнению своих стратегических целей. Другие государства региона примут это к сведению. Кроме того, можно предположить, что Китай будет умышленно затягивать решение ядерного вопроса Северной Кореи. Он не захочет дать США возможность легкой победы и постарается подорвать доверие к Америке в северокорейском вопросе, вынуждая США идти на уступки.
Другие страны Восточной Азии не обрадуются растущему влиянию Китая в регионе. Для защиты им понадобятся США, но в эффективности этой защиты они будут уверены уже не так, как в прошлом. Если Северная Корея не откажется от ядерных программ, а Китай получит какую-либо власть над Тайванем, соблазн приобрести ядерное оружие появится у Японии и Южной Кореи. Одновременно они будут более агрессивно изучать возможности стратегических сделок с Китаем, что еще больше сократит влияние Америки. Перед США встанет важный вопрос: есть ли у них необходимые военно-экономические ресурсы и политическая воля, чтобы противостоять просчитанному захвату власти Китаем?
Россия
Вторым крупным местом возникновения нового регионализма является Россия. При Владимире Путине страна вернулась к традиционной стратегической доктрине сдерживающего окружения и, по возможности, расширения (в этом случае, скорее, восстановления) своих санитарных кордонов. Путин ясно дал понять, что Россия сама позаботится о своей экономике и населении, будет проводить независимую внешнюю политику и агрессивную милитаризацию. Стратегическая цель этих принципов - вернуть контроль над периферией: вернуть на свою орбиту Украину и Белоруссию и восстановить влияние в бывших советских республиках Кавказа и Центральной Азии. Конкретные цели России включают выдворение американских баз из центрально-азиатского региона и получение частичного контроля над каспийской нефтью.
России мешает экономическая слабость, зависимость от нефтяного экспорта, война в Чечне и малоэффективная армия. Ее успех в качестве центра многополярного мира будет зависеть от ее способности накопить достаточный профицит, чтобы выполнить обещанную модернизацию армии. По мере выполнения программы ремилитаризации Россия постарается использовать недовольство в южных республиках с выгодой для себя и установить с ними тесные отношения, когда это опять-таки будет выгодно. США постараются удержать свои достижения в регионе, но вопрос вновь заключается в том, хватит ли у них для этого ресурсов. Бывшие советские республики вовсе не жаждут оказаться под правлением России и надеются сохранить независимость, благодаря защите со стороны Европы и Америки. Иракская авантюра этого не изменила. Россия выбрала стратегию многополярности, но работа находится в самой начальной стадии.
Индия и Пакистан
Южная Азия - третий центр нового регионализма. И Индия, и Пакистан намерены развивать армию. Их конфликт по поводу Кашмира остается неразрешенным, а война в Ираке осложнила участие Америки в качестве посредника. Основная стратегическая цель Индии - обезопасить себя от любой военной угрозы, чтобы иметь возможность проводить независимую внутреннюю и внешнюю политику, развиваясь экономически и войдя в мировую экономику в качестве полноценного игрока. Пакистан, экономика которого гораздо слабее, а режим - менее стабильный, защищен навязанным ему альянсом с США и внутренним конфликтом, который этот альянс вызвал.
Поскольку США увязли в Ираке, у Индии появится соблазн оказать давление на Пакистан в отношении Кашмира. Если она изберет этот курс, Пакистан станет еще менее стабильным, а его отношения с США окажутся натянутыми. Существует небольшая вероятность ядерных атак между Индией и Пакистаном и гораздо большая вероятность конфронтации на низком уровне. У США будет меньше влияния на ход событий, чем было до войны в Ираке. Им придется пойти на компромисс между их экономическими интересами в Индии и стратегическими интересами в Пакистане.
Европа
Франко-германскому союзу будет сложно стать ядром европейского регионализма. Здесь у США есть надежные союзники в коалиции государств, сопротивляющихся франко-немецкому господству в Евросоюзе. Кроме того, из-за общих экономических интересов транснационального капитализма Франция и Германия вряд ли отойдут от многосторонней модели надолго.
Не имея независимой военной власти, их альянс не сможет добиться стратегической автономии. Если Соединенные Штаты возобновят многостороннюю политику в отношении Европы, они смогут вернуть себе прежние позиции 'первого среди равных' в Северной Атлантике. Долгосрочность тенденций многополярности будет зависеть от степени экономической и политической интеграции в Евросоюзе, что в конце концов приведет к большей военной независимости.
Воинственный ислам
Новый регионализм по всему миру прорезан исламским движением, послужившим предлогом для иракской авантюры (заявления о том, что Саддам Хусейн поставляет террористам оружие массового поражения). То, что США потеряли доверие мусульманского мира, - известная истина. Воинственность исламистов не уменьшилась со времени авантюры в Ираке, и все указывает на то, что она лишь возросла. Вместо того, чтобы ускорить победу в 'войне против терроризма', иракская авантюра отодвинула ее.
Вывод
В ближайшее десятилетие Соединенные Штаты будут вынуждены сосредоточить внимание, а также экономические, военные и дипломатические ресурсы на сдерживании исламизма. Конца палестино-израильского конфликта пока не видно, и маловероятно, что Ирак станет единой и стабильной рыночной демократией. США будут заняты Ближним Востоком, имея мало шансов на благоприятный исход, а тем временем крупные державы в других регионах используют любую возможность, чтобы достичь собственных стратегических целей - большей автономии и контроля.
Уменьшение доверия к Америке и повсеместное осознание ее военной ограниченности означают не решительный переход к многополярности, а постепенное движение в этом направлении. Признаками этого движения будут более агрессивная позиция Китая в отношении Тайваня, более агрессивная позиция Индии в отношении Пакистана, истинная приверженность планам быстрой модернизации армии в России. Американская власть в этих трех регионах существенно ослаблена, они являются потенциальными точками кризиса за пределами Ближнего Востока, где США, скорее всего, столкнутся с реальными вызовами своей власти и интересам.
Как сверхдержава лишилась своего статуса ("The Financial Times", Великобритания)
Сегодня на смену образу Америки-освободительницы пришел образ Америки-оккупанта и Америки-палача
Майкл Линд (Michael Lind), 01 июня 2004
Автор является старшим научным сотрудником "мозгового центра "Фонд Новая Америка" и директором проекта "Американская стратегия"
31 мая 2004 года. Поражение в Ираке дискредитировало мечту американских неоконсерваторов о благосклонной империи США, освободившейся от ограничений многосторонней дипломатии и международного права. Однако видение неоконсерваторов является не единственной мечтой, которая умерла под обломками Эль-Фаллуджи (Falluja) и в пыточных камерах тюрьмы "Абу Грейб" (Abu Ghraib). То, что до недавних пор являлось альтернативой, которую поддерживали многие демократы и некоторые центристские республиканцы - мировое лидерство США, осуществляемое посредством многосторонних институтов безопасности - сегодня также может быть включено в сопутствующий ущерб от войны Джорджа Буша-младшего (George W. Bush) в Ираке.
С момента окончания "холодной войны" многие американские неолибералы - которых иногда называют "гуманитарными ястребами" (humanitarian hawks) или "мускулистыми интернационалистами" (muscular internationalists) - выступают в поддержку в большой мере интервенционистской военной политики США. Однако неолибералы, в отличие от неоконсерваторов, верили в то, что Соединенным Штатам следует осуществлять амбициозные программы глобальных реформ под эгидой Организации Объединенных Наций (ООН) и Организации Североатлантического договора (НАТО) - а не вопреки им. Первая война в Персидском заливе и осуществлявшаяся под руководством Клинтона (Clinton) интервенция НАТО на Балканах послужили моделями для тех, кто стремился объединить многостороннюю дипломатию с однополюсной мощью.
В то время как неоконсерваторы фокусировали свое внимание на "государствах-изгоях" вроде Ирака, неолибералы видели возможности для "мускулистого мультилатерализма" в таких странах-неудачницах, как Либерия. Они надеялись, что международные протектораты, в которых США играют доминирующую роль, смогут обеспечить закон и порядок до того момента, когда подобные общества можно будет перестроить заново. Некоторые предлагали создать протекторат ООН-НАТО в Палестине на период между уходом Израиля и образованием полностью суверенного государства Палестина.
Эта идея была многообещающей: американская мощь на службе многосторонней легитимности вместо американской мощи без многосторонней легитимности или многосторонней легитимности без американской мощи. Трагично, но сегодня эта альтернативная стратегия для США стала далекой от практики. Г-н Буш-младший, дискредитировав собственную неоконсервативную стратегию, непредумышленно разрушил всякую возможность того, что последующая администрация США согласится принять в широких масштабах "мускулистый мультилатерализм". Причина проста: неолиберализм, как и неоконсерватизм, зависел от мистики американской мощи.
У американской мистики всегда были две составляющие: материальная и моральная. Мистика материальной мощи США первой оказалась непредумышленно разрушенной действиями нынешней администрации. После 1989 года аргумент, что Америка является необычайной сверхдержавой вроде древнего Рима, пусть он и был ошибочным, сослужил, надо полагать, хорошую службу Соединенным Штатам и их союзникам. По иронии судьбы, именно развязанная неоконсерваторами война разрушила утверждения неоконсерваторов относительно мощи США. Даже с помощью союзников США не сумели установить повсеместный порядок в Афганистане и в Ираке. Не располагая для этого достаточной численностью войск, Пентагон обратился к частным подрядчикам с просьбой взять на себя выполнение основных функций американских военных, включая и допрос военнопленных. Вот вам и Рим, вот Вам и империя.
Еще более важным для мистики американской мощи являлся моральный элемент. Темная сторона американской истории - включая обращение с индейцами, рабство и сегрегацию - не забыта остальным миром. И все же в глазах многих Соединенные Штаты являлись либеральной, демократической сверхдержавой, которая вела борьбу против фашистских и коммунистических империй. Сегодня на смену образу Америки-освободительницы пришел образ Америки-оккупанта и Америки-палача. Зверства в тюрьме "Абу-Граил" уже больше невозможно считать отдельными инцидентами в свете накапливающихся свидетельств того, что администрация Буша-младшего либо учредила, либо разрешила пытки в Ираке, в Афганистане, в заливе Гуантанамо и, возможно, также на американской земле.
Ужасы, о которых мы теперь знаем, и те, о которых нам еще предстоит узнать, еще более фатальны для проекта неолибералов, чем для проекта их соперников неоконсерваторов. Ведь, в конце концов, неоконсерваторы готовы вторгаться в чужие страны без разрешения как местных властей, так и своих союзников. Однако неолибералы хотят, чтобы американские войска были приглашены в страну в составе многонациональных сил. Какой народ сегодня пожелает иметь американских солдат на своей территории - даже как членов многонациональных сил ООН или НАТО? И сколько союзников США захотят рискнуть репутацией своих солдат в результате того, что их станут ассоциировать с американскими солдатами? В то же время без того, чтобы американские вооруженные силы обеспечивали переброски тяжелой техники в ходе интервенции ООН или НАТО, амбициозная стратегия "мускулистого интервенционизма" неолибералов станет неосуществимой.
Далее, есть еще "государства-неудачники", которые так сильно занимали умы неолиберальных стратегов в 90-е годы. Ирак доказал, что Вашингтон не знает, как навести порядок в анархических обществах.
Последствия непредумышленного разрушения г-ном Бушем-младшим американской мистики пока еще не до конца осознаются прогрессивными интернационалистами Америки. Многие "ястребиные" неолибералы надеются, что, если будет избран Джон Керри (John Kerry), европейцы, арабы и прочие согласятся забыть прежние обиды. Если бы только это было так! Новая администрация США смогла бы многое сделать, чтобы поправить урон, нанесенный репутации Америки г-ном Бушем-младшим и его командой. Однако для полной реабилитации имиджа Америки потребуется целое поколение, если не больше.
Может оказаться, что весна 2004 года явилась поворотной точкой в истории не только Америки, но также и всего мира. До недавних пор критики Буша-младшего могли питать надежду, что иракская война станет пусть и неудачным, но достаточно незначительным эпизодом, который предшествует долговременному периоду благосклонной глобальной гегемонии США. Теперь, когда репутации Америки как благосклонной и обладающей неодолимой мощью державы нанесен сильный урон, Соединенные Штаты будут вынуждены удовольствоваться куда более скромной ролью в мире, чем та, которой добивались для нее как неолибералы, так и неоконсерваторы. Будет или нет переизбран г-н Буш-младший, его наследство уже очевидно.
35. * (al_aluston@mail.ru) 2004/05/07 18:29
[ответить]
Из комментариев к
"Тигренок в чайнике, 07.05.2004 11:58
Если сократить всё человечество до деревни в сто жителей, принимая во внимание все пропорциональные соотношения, вот как будет выглядеть население этой деревни:
- 57 азиатов;
- 21 европеец;
- 14 американцев (северных и южных);
- 8 африканцев;
- 52 будут женщинами;
- 48 мужчинами;
- 70 не белыми;
- 30 белыми;
- 89 гетеросексуальными;
- 11 гомосексуальными;
- 6 человек будут владеть 59% всего мирового богатства и все шесть будут из США;
- у 80 не будет достаточных жилищных условий;
- 70 будут неграмотными;
- 50 будут недоедать;
- 1 умрёт;
- 2 родятся;
- у 1 будет компьютер;
- 1 (только один) будет иметь высшее образование.
Если посмотреть на мир с этой точки зрения, становится ясно, что потребность в солидарности, понимании, терпимости, образовании очень высока. Подумай об этом.
Если сегодня с утра ты проснулся здоровым, ты счастливее, чем 1 миллион человек, которые не доживут до следующей недели.
Если ты никогда не переживал войну, одиночество тюремного заключения, агонию пыток или голод, ты счастливее, чем 500 миллионов человек в этом мире.
Если ты можешь пойти в церковь без страха и угрозы заключения или смерти, ты счастливее, чем 3 миллиарда человек в этом мире.
Если в твоём холодильнике есть еда, ты одет, у тебя есть крыша над головой и постель, ты богаче, чем 75% людей в этом мире.
Если у тебя есть счёт в банке, деньги в кошельке и немного мелочи в копилке, ты принадлежишь к 8% обеспеченных людей в этом мире.
Если ты читаешь этот текст, ты благословлен вдвойне, потому что:
1) кто-то подумал о тебе;
2) ты не принадлежишь к тем 2 миллиардам людей, которые не умеют читать и... у тебя есть компьютер!
Кто-то когда-то сказал:
"- работай, как будто тебе не надо денег,
- люби, как будто тебе никто никогда не причинял боль,
- танцуй, как будто никто не смотрит,
- пой, как будто никто не слышит,
- живи, как будто на земле рай."
Пошли эту страницу тем, кого ты называешь друзьями. Если ты не отправишь этот текст дальше, ничего не случится.
-
Если отправишь - кто-нибудь улыбнетcя :) ."
34. * (al_aluston@mail.ru) 2004/01/08 14:31
[ответить]
2003 - год несбывшихся надежд ("The Guardian", Великобритания)
Ирак продемонстрировал, что у американского могущества есть пределы
Мартин Жак (Martin Jacques), 27 декабря 2003
Сюжет: Крупный блеф ястребов Буша
Арест Саддама Хусейна (Saddam Hussein) стал для американского и английского правительств запоздалой и отчаянно необходимой ободряющей моральной пилюлей. Военному авторитету Америки крайне вредил тот факт, что она не могла отыскать ни Саддама, ни Усаму бен Ладена (Osama bin Laden).
Нам еще предстоит увидеть, каковы будут долговременные последствия ареста Саддама. Однако этот арест, в сочетании с недавним раскаянием Ливии, позволяет хотя бы на время снизить давление у себя дома на Джорджа Буша-младшего (George W. Bush), а может, также и на Тони Блэра (Tony Blair). Но едва ли факт ареста Саддама изменит многое, особенно там, где он имеет наибольшее значение, на земле Ирака.
Ирак продемонстрировал, что у американского могущества есть пределы.
Во-первых, Америке пришлось заплатить за свой унилатерализм (unilateralism - политика односторонних действий, англ.). В противоположность первой войне в Персидском заливе, нынешнее вторжение в Ирак спровоцировало реакцию, которая свидетельствует о появлении новых рубежей, отделяющих Америку от остального мира. В частности, возник конфликт между Францией и Германией, с одной стороны, и Соединенными Штатами - с другой, который поставил под вопрос цель и стойкость западного альянса. Мало кто предполагал, что Франция и Германия найдут в себе смелость иметь независимые суждения, но именно это и произошло. Более того, оппозиция Америке не ограничилась европейскими державами. Точно так же думала и Россия, несмотря на тот факт, что со времен Бориса Ельцина она предпочитает поддерживать Соединенные Штаты по всем важным вопросам. Китай последовал той же дорогой, хотя и постарался скрыть свои настроения от мировой общественности, чтобы не вызвать отчуждения Соединенных Штатов.
Вторжение в Ирак способствовало поляризации мнений в очень многих странах мира, включая Италию, Испанию, Японию и Южную Корею.
Во-вторых, военное противодействие американской оккупации Ирака спутало все ожидания: не успел г-н Буш-младший объявить войну оконченной, а Ирак - покоренным, как началась, надо полагать, настоящая война. Американцы не осмеливаются признать, что эта война - партизанская, и что ее поддерживают широкие народные массы.
По мере роста интенсивности вооруженного сопротивления оккупантам становится все яснее, что оппозиция куда более широка и разнообразна, особенно в Центральном и Северном Ираке. И арест Саддама едва ли повлияет на нее.
Да и кого это может удивить, если вспомнить, что вторая половина истекшего столетия характеризовалась успешной антиколониальной борьбой, которая достигла кульминационной точки в движении за освобождение Вьетнама? Народам не нравится оккупация, особенно людьми другой расы с иной культурой. Надежды на то, что американских солдат встретят в Ираке как освободителей, что иракский народ страстно мечтает о наших ценностях и нашем образе жизни, быстро испарились.
Ирак уже продемонстрировал, что у американской общественности "кишка тонка" для долговременной оккупации, что администрация Буша-младшего не может себе позволить множество запакованных в полиэтиленовые мешки трупов, а следовательно, их иракским выдвиженцам придется скорее раньше, чем позже взять на себя многие из обязанностей в передовой зоне. Оккупация Ирака научила Соединенные Штаты, не говоря уже об остальном мире, что подавляющая военная мощь не является непобедимой, но, напротив, очень уязвима, когда пытается оккупировать чужую страну. Таким был - и остается - урок антиколониальной борьбы.
В-третьих, представляется вероятным, даже возможным, что дальнейшие имперские амбиции Америки - квинтэссенцией которых является так называемая "ось зла" - оказались похороненными, по крайней мере временно, на улицах Багдада, Самарры, Тикрита и прилегающих городов. Было много разговоров о том, какая из стран станет следующим объектом нападения Соединенных Штатов: Иран или Северная Корея. Сегодня уже трудно представить себе, что Америка в обозримом будущем решится на новую военную акцию. Настроения американской общественности сегодня резко отличаются от тех дней, когда Дональд Рамсфелд (Donald Rumsfeld) был в апогее своих милитаристских надежд.
В-четвертых, как и во всех имперских авантюрах, было много морализирования относительно демократии, прав человека и справедливости. Так было испокон века, но сейчас этого больше нет. Однако эти ценности, как и в прошлом, являются первыми жертвами имперских амбиций. Ходят бесчисленные рассказы о том, что американские солдаты сначала стреляют, а потом задают вопросы. Американцы даже не утруждают себя подсчетом погибших с иракской стороны. Когда Буш-младший и Блэр настаивают, что судьбу Саддама должны решать иракцы, они имеют в виду иракских квислингов. Лагерь Гуантанамо является оскорблением для прав человека во всем мире. В самих Соединенных Штатах идет наступление на права человека во имя борьбы с террором. И, разумеется, в Ираке нет никакого оружия массового поражения. Правда стала первой жертвой войны - и имперских амбиций.
Трудно себе представить, что США и Великобритания, рядясь в тогу демократии и защиты прав человека, когда-нибудь снова будут наслаждаться таким же уважением, как прежде.
Ирак стал первой настоящей проверкой имперских амбиций Америки; и она уже доказала, что у американской мощи есть пределы.
________________________________________________________________
Ирак - "новый Вьетнам"? ("The Washington Post", США)
Пока нет. Но риск повторения катастрофы нельзя исключить
Роберт Кайзер, Robert G. Kaiser*, 29 декабря 2003
Является ли Ирак 'новым Вьетнамом"? Этот достаточно часто задаваемый в наши дни вопрос подразумевает более определенные вопросы. Завязли ли мы в новом болоте? Обрекаем ли мы тысячи молодых американцев на преждевременную смерть? Сбились мы вновь с намеченного пути? 'История не повторяет себя, в лучшем случае у нее есть параллели', - это высказывание приписывается Марку Твену. Мудрое предупреждение.
Детальный анализ примеров Ирака и Вьетнама позволяет понять пределы любой аналогии. Но параллели найти нетрудно: 'Наши военные противостоят террористам в Ираке и Афганистане и других регионах, чтобы наш народ не стал жертвой терактов, подобных тем, что были совершены в Нью-Йорке, Сент-Луисе или Лос-Анджелесе'. С этим заявлением Джордж Буш выступил 26 августа 2003 года. А вот высказывание Линдона Джонсона от 1966 года: 'Если мы не остановим 'красных' в Южном Вьетнаме, завтра они будут на Гавайях, а на следующей неделе - в Сан-Франциско'.
Заявления двух президентов, каждый из которых обременен непопулярной войной, обнаруживают схожесть ситуаций. Война в Юго-Восточной Азии была приоритетной темой трех президентских выборов - с 1964 по 1972 гг. Похоже, в 2004 году аналогичную роль сыграет Ирак. Во внутриполитическом контексте также есть много параллелей. Спорные и неточные сведения спецслужб, собранные в политических целях, плюс надуманные предлоги для начала обеих войн. Каждая из этих войн вызвала глубокие разногласия внутри страны, президенты же были настроены в пользу войны и проповедовали абсолютную ее необходимость, обещав завершить ее в кратчайшие сроки.
Размышления о параллелях, равно как и о различиях обеих войн поучительны. В военном отношении сравнивать Ирак с Вьетнамом трудно. Во Вьетнаме враг был внушителен, речь шла о коммунистическом и националистическом движении, которое победило французскую армию, благодаря которому Северный Вьетнам получил независимость. Это движение воспринималось многими вьетнамцами как законный защитник их национальной самобытности. И это движение рассматривало США как новую колониальную державу, пытавшуюся лишить вьетнамцев их суверенитета.
В ходе той войны СССР и Китай, две индустриальные державы, начали оказывать помощь вьетнамскому движению сопротивления. Партизаны также пользовались поддержкой Лаоса и Камбоджи, особенно учитывая тот факт, что Хо Ши Мин разрешил им транспортировать советские и китайские грузы через территорию Северного Вьетнама, которые были адресованы отрядам сопротивления, воюющим с американцами на Юге. Чтобы переломить ситуацию, США в разгар войны отправили во Вьетнам 550 тысяч военнослужащих (в Ираке сейчас размещено всего 130 тысяч солдат армии США), осуществили массированные бомбардировки и создали колоссальные военные базы в Южном Вьетнаме, а также разместили американских солдат в каждом районе и каждой области.
И, тем не менее, американцам тогда противостояла мощная армия Северного Вьетнама, которую не запугала огневая мощь американцев и атаки с вертолетов. Иракские отряды, которые убивают американцев сегодня, похоже, располагают большим количеством боеприпасов, по пока у них нет какой-либо налаженной сети для пополнения запасов, которая была бы сопоставима с Северным Вьетнамом. У иракцев нет также организованных воинских подразделений. За 10 месяцев войны в Ираке потери США составили 471 человека, в то время как за первые 10 месяцев после высадки боевых отрядов во Вьетнаме США потеряли почти 2 тысячи военнослужащих. Всего же за годы войны во Вьетнаме погибли 58 тыс. 300 американцев, что составляет половину потерь США в Первой мировой войне. Естественно, никто не ждет от иракской войны такого же большого числа потерь.
Контексты для этих двух войн также различны. Война во Вьетнаме началась на фоне 'холодной войны'. Администрация США тогда стремилась нанести Северному Вьетнаму поражение, которое должно было приостановить распространение коммунизма во всем регионе. Мы опасались тогда, что поражение во Вьетнаме будет сопровождаться утверждением коммунизма в других странах Азии. Эта 'теория домино', к счастью, показала свою несостоятельность в 1975 году, когда мы потерпели поражение в войне во Вьетнаме.
По словам отставного армейского генерала. Уильяма Одома (William Odom), который ранее был директором Агентства по Национальной безопасности, на президентов Джона Кеннеди и Джонсона оказывалось сильное давление с тем, чтобы США продолжали войну во Вьетнаме. Напротив, решение о войне в Ираке было принято администрацией Буша без всякого давления с чьей-либо стороны. Во время начала войны в Ираке не наблюдалось такой огромной поддержки общественного мнения, которая была в начале войны во Вьетнаме.
И все же в чем-то Ирак похож на Вьетнам. Во Вьетнаме стратегическая цель состояла в том, чтобы не допустить распространения коммунизма в Юго-Восточной Азии. Война была затеяна, чтобы вынудить Хо Ши Мина и его товарищей в Северном Вьетнаме заключить мир, который превратил бы Южный Вьетнам в нового союзника США по модели Южной Кореи. Но Хо отказался одобрить эту идею, и США вынуждены были искать другой вариант. Итак, США пытались тогда создать независимый Южный Вьетнам, который противостоял бы мощному местному противнику.
Страна, которую мы пытались поддерживать, была искусственным образованием. Лидеры, которых мы поддерживали, были коррумпированы и слишком часто ненадежны. Они не пользовались особой популярностью в народе. Применение военной силы со стороны США не могло привести к благоприятному для американцев исходу, потому что это была политическая борьба, а у нас не было политических инструментов для того, чтобы выиграть. Мы не имели средств, которые могли бы обеспечить достижение цели.
Мы можем столкнуться с подобной проблемой в Ираке, где первоначально объявленная цель состояла в том, чтобы свергнуть жестокого диктатора и уничтожить разработанное им оружие массового поражения. На этот раз начальная стадия войны не вызвала сложностей: армия Саддама Хусейна не особо сопротивлялась. Сам арест Саддама оказался делом более трудным, чем мы предполагали. Но оружие массового поражения найдено не было. Если это оружие так и не будет обнаружено, потеряет смысл первоначально объявленная цель войны.
Так что была объявлена новая миссия: создать демократический Ирак, который будет моделью для арабского мира и островком политической стабильности в неспокойном регионе. Авторы этой войны нас заверили в том, что достижение этой политической цели будет делом нетрудным. 'Нас будут приветствовать как освободителей', - заявил в марте, в канун войны, вице-президент США Ричард Чейни. При этом многие американские официальные представители обещали, что иракские диссиденты, находящиеся в изгнании, помогут нам быстро сформировать новый багдадский режим.
Но администрация США не подготовила почти никакого серьезного плана для послевоенного переходного периода. Звучали предостережения о недопустимости попытки решить проблему кавалерийским наскоком. В 1998 году президент Буш-старший и его советник по национальной безопасности Брент Скоукрофт (Brent Scowcroft) написали книгу, в которой оправдывали свое решение не брать Багдад в конце войны в Персидском заливе в 1991 году. В той части книги, которую написал Буш-старший, отмечается: "Попытка свержения Саддама и расширения масштабов войны приведет к большим людским потерям и политическим затратам. . . США могут оказаться оккупационной силой на враждебной территории".
Сегодня США оккупировали разделенный Ирак, где соперничающие шииты, сунниты и курдская община нервно следят за нашими действиями. Хотя мы пытаемся сформировать правительство, которое позволит нам вывести войска, тем не менее до сих пор нет какого-либо плана, который бы указывал нам путь к завершению иракского кризиса. То же самое произошло во Вьетнаме. Недавно один из высокопоставленных американских командующих в Ираке заявил, что у сегодняшней американской армии в Ираке есть много козырей, которых не было у военного командования США во Вьетнаме. Этот высокопоставленный чиновник, который давал интервью на условиях анонимности, заявил, что нынешняя миссия в Ираке является почти для всех его подчиненных второй или третьей операцией по созданию основ новой государственной власти. Ранее они уже выполняли подобные задачи в Гаити, Боснии или Косово.
Если мы говорить о трудном пути к достижению политической цели, то налицо схожесть ситуации в Ираке и Вьетнаме. Например:
- Официальный оптимизм.
Джонсон не уставал заверять американцев в том, что во Вьетнаме все идет по плану. Такой же оптимизм излучали ключевые представители его администрации и командующие на полях сражений. Но оптимистические прогнозы тогда так и не сбылись. Предсказание вице-президента Чейни о том, что 'американцев встретят в Ираке как освободителей', также оказалось чрезмерно оптимистическим. Не сбылся также сделанный в мае прогноз Пентагона о том, что к концу лета в Ираке будет достаточно разместить лишь 30 тыс. военнослужащих армии США: сегодня в Ираке размещено 132 тыс. военнослужащих и еще 30 тыс. - в соседнем Кувейте.
- Изоляция армии США в Ираке.
Как и в ходе вьетнамской войны, в Ираке большинство американских сооружений находятся под охраной, вокруг них возведены высокие стены, они окружены колючей проволокой. Во Вьетнаме немногие американцы говорили по-вьетнамски. В Ираке лишь небольшая часть американцев говорит по-арабски, и контакты между жителями Ирака и американцами удивительно редки и весьма напряженны. Когда началась война во Вьетнаме, американцы мало знали о вьетнамской истории. Сегодня большинство американцев в Ираке также немного знают о сложной истории взаимоотношений шиитов и суннитов, а также о проблеме курдов, которая выходит за пределы Ирака, потому что немало курдов живет в Турции и Иране.
- Изоляция США в мире.
Роберт Макнамара (Robert S. McNamara), министр обороны в администрациях президентов Кеннеди и Джонсона, заявил в недавнем интервью, что если бы в 60-е годы США послушали совета своих союзников, призывавших не начинать войну во Вьетнаме, они могли бы избежать катастрофы. В 2003 году Великобритания присоединилась к войне против Ирака, но все другие традиционные союзники отказались нас поддержать. Вьетнамская война была непопулярной во многих частях мира. Иракская война также непопулярна в мире
- Примат политических соображений США.
Пока слишком рано делать выводы, но параллель уже напрашивается. В роли антивоенного кандидата - лидер Демократической партии. Администрация торопится передать власть в Ираке местному правительству к июлю, то есть до начала Национального совещания Демократической партии. Однако ведущие иракские шиитские лидеры выступают против плана США в его нынешнем виде, а перспективы самого плана остаются сомнительными.
Еще до начала войны администрация США искала способы использовать ее в своих политических целях. Главный политический советник президента США Карл Ров (Karl Rove) заявил в январе 2002 года, что американцы 'верят в то, что Республиканская партия укрепит военный потенциал Америки и, таким образом, укрепит обороноспособность страны'. Решение конгресса, дающее 'добро' войне Буша в Ираке, было принято в октябре 2002 года, до промежуточных выборов. 'Народ намерен знать до выборов, в чем состоит позиция его представителей', - объяснил республиканец Томас Дэвис (Thomas Davis) из Виржинии, который является председателем конгресса Республиканской комиссии.
Политические соображения также касаются взглядов администрации Буша на проблему финансирования войны. Такая же проблема довлела над Джонсоном в 60-е года. В течение нескольких месяцев администрация Буша отказывалась думать о расходах на войну в Ираке. Это исключило возможность какого-либо повышения налогов для финансирования войны, и теперь дефицит госбюджета увеличился на сотню миллиардов долларов.
Джонсон также не повысил налоги, чтобы оплатить войну во Вьетнаме, и это привело к нарушению баланса в экономике. В итоге - в течение последующего десятилетия в стране была высокая инфляция. Вьетнамская война подорвала американскую экономику, почти разрушила американскую армию и способствовала тому, что последующее поколение испытывало недостаток доверия к администрациям США. Нет никаких оснований утверждать, что война в Ираке приведет к таким же тяжелым последствиям, как война во Вьетнаме. Пока еще сохраняется шанс на успех миссии в Ираке, включая создание нового демократического Ирака. Но нужно сделать так, чтобы параллелей между Ираком и Вьетнамом не становилось больше.
* Роберт Кайзер - ассоциативный редактор газеты "Вашингтон пост", освещал ход войны во Вьетнаме в 1969-1970 гг.
_________________________________________________________________
Над Ираком сгущаются вьетнамские сумерки ("El Periodico", Испания)
Игнасио Рамоне - издатель журнала 'Le Monde Diplomatique'.
Игнасио Рамоне/ Ignacio Ramonet, 19 ноября 2003
Иракское сопротивление становится все активнее, и, несмотря на то, что в его состав входят группировки с самыми различными интересами, все они преследуют одну цель - изгнать Соединенные Штаты с территории Ирака.
В ближайшем будущем Вашингтон ожидает повторение Вьетнама в пустынных песках Ирака. Цифры говорят сами за себя. Если еще летом число совершаемых ежедневно нападений в среднем равнялось 12, то сегодня каждый день происходит более 35 столкновений. И не обходится ни одного дня без гибели кого-нибудь из военных или гражданских лиц. За последние несколько недель погибло около 70 военных. Согласно различным сообщениям, американские военнослужащие деморализованы, увеличилось число дезертиров и самоубийц. Насколько же не похожа действительность на радужные обещания вашингтонских ястребов, уверявших всех, что американских военных будут встречать в Ираке как освободителей.
С каждым днем становится все очевиднее, что апрельская сдача в плен армии Ирака, и поразившее всех решение иракских военных не оказывать сопротивления продвижению захватчиков - путем взрыва мостов и разрушения аэропортов - была частью стратегии затяжной войны. Позволить отрядам противника продвинуться в самое сердце страны, чтобы затем, на протяжении долгих месяцев, изводить их.
В основе подобного сопротивления лежит неспособность идеологов из окружения Буша (Bush) предложить реальный план реконструкции Ирака. Кроме того, свой вклад в эту ситуацию вносят и антиарабские настроения, царящие среди военных армии США. Солдаты не в состоянии разобрать, кто на них нападает, потому как они даже не знают своего противника, что зачастую приводит к тому, что они начинают стрелять в мирных жителей и даже в своих союзников.
С каждым днем иракское сопротивление разрастается все больше, и, несмотря на то, что оно состоит из различных группировок, все они преследуют одну общую цель - изгнать Соединенные Штаты. Используемые методы общеизвестны: саботаж главных богатств страны (нефтепроводы), подготовка ловушек для патрулей с использованием гранатометов PRG7, использование против вертолетов ракет класса "земля-воздух" Sam-7, убийство коллаборационистов, закладывание на дорогах бомб с дистанционным управлением, привлечение снайперов, нападения террористов-самоубийц на гражданские учреждения (ООН, Красный Крест, посольства) и иностранных военных. Подобные действия постоянно увеличивают стоимость военной операции, делая ее, в конце концов, невыносимой.
По мнению Пентагона, руководителем сопротивления может являться Изат Ибрагим аль Дури (Izat Ibrahim al Duri) - второй человек в иерархической лестнице при режиме Саддама Хусейна (Saddam Hussein). Но общая картина оказывается гораздо сложнее. Среди мятежных группировок, нападающих на оккупантов, можно выделить, в первую очередь, тех, кто хочет восстановить баасистский режим. Следом за ними идут курды, пытающиеся создать независимое государство и шииты, желающие взять в свои руки правление государством, потому как именно они являются в стране национальным большинством.
Кроме самих иракцев сопротивление американским военным оказывают и боевики из других стран (мусульмане-интернационалисты), такие как члены Аль-Каиды, считающие Ирак продолжением своей священной войны.
Среди верных Саддаму Хусейну группировок следует выделить "Общую вооруженную группировку ВС Ирака" (бывшие военные), движение "Сопротивление за освобождение Ирака" (бывшая Республиканская Гвардия Саддама) и "Народное движение сопротивления за освобождение Ирака" (бывшие агенты госбезопасности). С другой стороны бывшие члены партии БААС создали такие группировки как "Аль-Аудах" ("Возвращение"), активно действующую в Багдаде, Мосуле и Рамади, и "Харакат Рас Аль-Афа" ("Голова Змеи").
Оппозиция бывшего режима Саддама Хусейна также проводит операции против оккупантов. Среди этих группировок выделяются следующие "Зувар а Арак Катаиб - Анбар аль Мусаллах" ("Революция Ирака - Вооруженные бригады Аль-Анбара") - сепаратистская организация, действующая в провинции Аль-Анбар. И "Аль-Ансар аль Ислам" ("Сторонники Ислама") - исламистская группировка, которой приписывают организацию нападения на иорданское посольство 7 августа (19 погибших), на штаб-квартиру ООН в Багдаде 19 августа (23 погибших) и на здание Красного Креста 27 октября (12 погибших).
Сунниты организовали такие группировки, как "Бригады аль-Фарух", которым приписывается организация 29 августа взрыва в мечети в Эль-Наджафе, в результате которого погиб шиитский имам Мохаммед Бакер аль-Хаким (Mohamed Baqer Al Hakim) и 106 верующих. И специализирующуюся на саботаже в области нефтяной промышленности организацию "Муназамат Аль-Алам Аль-Асуад" ("Черный лозунг"). Кроме того в Ираке действуют различные группировки джихада, приговаривающие к смерти тех, кого считают предателями и шпионами, помогающими оккупационным войскам.
Меньше всего в Ираке действует иностранных боевиков, это группировки "Моджахеды аль Тайфа аль-Мансура" ("Боевики Победоносной Секты"), вооруженным крылом которой является "Бригада мучеников аль-Хаттаби". Еще одной организацией, действующей в Ираке, являются связанные с Аль-Каидой "Батальоны боевиков группировки салафистов Ирака", чей лидер Адбалла Аззам (Abdallah Azzam) воевал в Афганистане против Советского Союза.
Все приведенные выше сведения указывают на то, что война в Ираке будет длительной, тяжелой, сложной и грязной. А американцам предстоит пережить еще много трагических эпизодов.
Игнасио Рамоне - издатель журнала "Le Monde Diplomatique".
Перевод: Анна Гонсалес, ИноСМИ.Ru
Опубликовано на сайте inosmi.ru: 19 ноября 2003, 16:53
Оригинал публикации: LA SOMBRA DE VIETNAM SE CIERNE SOBRE IRAK
____________________________________________________________________
Америка никогда не отступит ("La Vanguardia", Испания)
Луис Фокс/ Lluis Foix, 13 ноября 2003
Италия на себе испытала болезненный удар когтистой лапы послевоенного Ирака. Начиненный взрывчаткой автомобиль, управляемый террористом-камикадзе, врезался в штаб-квартиру итальянских карабинеров в городе Эн-Насирия. Погибло восемнадцать итальянских солдат и тринадцать граждан Ирака. Та самая трагическая реальность, что уже затронула представительства ООН, Международного Красного Креста, полицейские участки и места базирования американских и британских солдат.
Безопасности в Ираке не существует. И не имеет значения, много или мало тех, кто готов подорвать себя во имя непонятно чего. Действительность заключается в том, что стало больше терроризма, больше сопротивления, больше хаоса и больше беспорядка, чем во времена правления диктатуры. Ирак - это настоящий ад, о котором те, что начали войну, думают, как и когда его покинуть, а вовсе не о том, как там остаться.
"America will never run" - "Америка никогда не отступит" - заявляет президент Буш (Bush), а между тем перед самым началом предвыборной президентской кампании его популярность падает все ниже и ниже. Соединенные Штаты не могут уйти из Ирака. Но они должны изменить свою стратегию, которую сам американский президент определил весьма категоричной фразой: "Мы должны закончить нашу миссию. Точка".
А какую миссию? Именно этот вопрос и разделяет на два лагеря администрацию Буша, свергнувшую Саддама (Saddam), потому что у него было оружие массового поражения, потому что он был связующим звеном международного терроризма и потому что он представлял собой угрозу миру. Ни одна из этих трех причин начала войны не была подтверждена. Не было никакого "casus belli" (лат. повод, причина для войны - прим. пер.).
Но появляющиеся ежедневно известия о совершенных в Ираке терактах обязывают пересмотреть существующие взгляды на кризисную ситуацию. "Демократические империалисты" утверждают, что необходимо направить в страну еще больше военных и создать режим, способный превратить ближневосточный регион в зеркало западного мира. Заместитель министра обороны США Пол Вулфовиц (Paul Wolfowitz), лично испытавший силу удара неприятельских ракет, настаивает на необходимости демократизации Ирака.
Дональд Рамсфелд (Donald Rumsefeld) и Дик Чейни (Dick Cheney) - так называемые "позитивные националисты" - не являются сторонниками подобного дорогостоящего плана. И Рамсфелд, и Чейни пытаются гарантировать американскую безопасность, уничтожая тех, кто в Ираке нападает на американских военных. А затем, как можно скорее покинуть страну, оставив в руках иракцев какой угодно режим правления. Так называемая "афганская альтернатива", когда после уничтожения власти талибов в стране было установлено правительство, которое не в состоянии контролировать ни полевых командиров, ни разбросанных по всей стране талибов, ни даже террористов Аль-Каиды.
Любое решение требует осторожного подхода. Опустошенное войнами, репрессиями Саддама, экономической нестабильностью, коррупцией, этническими, религиозными и племенными столкновениями общество не может быстро превратиться в демократию. Тем более, когда в стране находится более двухсот тысяч иностранных солдат.
Причины начала войны были крайне сомнительными и нелегитимными. Но послевоенная стратегия - это настоящая халтура, жертвами которой становятся десятки солдат и сами иракцы, с каждым днем теряющие надежду на восстановление своей измученной страны.
Перевод: Анна Гонсалес, ИноСМИ.Ru
Опубликовано на сайте inosmi.ru: 13 ноября 2003, 13:20
Оригинал публикации: "America will never run"
33. * (al_aluston@mail.ru) 2003/11/11 16:09
[ответить]
Насчет слайд-шоу я не возражаю. Но сам не фотограф.
32. (a_tuleneva@mail.ru) 2003/11/11 15:34
[ответить]
>>30.Ал Алустон
>Збигнев Бжезинский: Мир утратил доверие к политике США ("The Washington Post", США)
]
Песня американскому народу - супер слайд шоу на