Можно поделюсь одной историей? Только придётся кое-что пояснить, чтобы не возникло недопонимания. То, что я живу в Америке вы уже знаете. Да, не из богатеньких. Не сложилось пока, но Бог даст, быть может когда-нибудь... Короче, живу в городской, а потому дешёвой квартире -- есть такое здесь. Забота о малоимущих -- так это называется. Нет, не поймите привратно, я действительно очень благодарна за эту возможность. Практически в каждом районе есть такие дома. Американцы называют их "проджекты", наши российские журналисты предпочитают называть их чёрными гетто, хотя это чушь чистейшей воды. Но я не об этом хотела рассказать.
Эти проджекты очень напоминают наши ЖЭКи. Тоже офис, который координирует работу служб коммунального хозяйства. Есть проджекты хорошие в хороших, довольно богатых районах. А есть много хуже -- это, как правило, в чёрных районах. Проджект, где я живу один из лучших. Ну, подфартило в кои-то веки. Когда оформляла документы, там были свободные квартиры, которые дают на такую семью, как моя. А вот теперь по теме и уже начало самой истории.
Когда я ещё только подавала заявку на квартиру в центральном офисе Бруклина по-английски говорила, но не очень хорошо. И мне дали тогда русскую, что бы она помогла оформить мои документы. Дама, разумеется, опытным глазом сходу определила только что приехавшую дурочку. Когда она мне показала список проджектов, где есть свободные квартиры, на которые я имею право претендовать, я увидела этот и указала его. Она сначала о-о-очень выразительно посмотрела на меня, потом последовала не менее выразительная пауза. Но, поскольку я по жизни лопух-лопухом, а в данном случае ещё была и сильно напугана и очень волновалась, то не просекла момент. А то напугалась бы ещё больше от её этого многозначительного вида и собственной наглости(кроме шуток). Видя, что я намёк не понимаю или не хочу понять, она решила попортить мне крови насколько это было в её власти и выдала мне такую портянку -- список документов, которые я должна была предоставить, чтобы моя заявка вообще была принята к рассмотрению, что месяца не хватило бы, чтобы собрать их. А у меня в распоряжении была всего-то неделя. Я вернулась домой начисто убитая, понимая, что в жизни мне не уложиться в срок, тем более, что некоторые из этих документов и вовсе не представляла, где получить. Тетушка моя, жившая к тому времени в Америке 15 лет, только ахнула, увидев список, и сказала, что ни одному американцу даже чёрному в жизни не пришло бы в голову требовать от меня то, что потребовала эта дама. Короче, впервые в жизни я столкнулась с ситуацией, где с меня совершенно определённо вымогалась взятка. Наивно звучит, я понимаю, но я действительно человек наивный -- так повезло по жизни. Когда к назначенному сроку я привезла только две трети требуемых бумаг, я уже готова была к тому, что меня сейчас просто выкинут из офиса и даже разговаривать не станут. Но чёрный, принимавший в тот день клиентов, даже не заглянул в список. Наскоро прошерстив мои бумаги, он положил их в мою папку и только сказал, что решение головного офиса, расположенного в Манхеттене, прийдёт по почте втечение двух недель. Можете себе представить как я прожила эти две недели. Какова же была моя радость, когда ответ пришёл положительный! Остальные промежуточные события я описывать не буду.
Через год я получила вызов на предворительное собеседование уже непосредственно в офис проджекта, который я выбрала. Там меня ознакомили с дальнейшей процедурой и правилами проживания в проджекте. Я подписала все необходимые бумаги. По правилам служб соц. обеспечения до момента, когда я вообще попаду в очередь на квартиру должно было пройти два года. Оговорюсь сразу, чтобы не вызывать несправедливого возмущения по поводу бумажной волокиты, если у человека возникает экстренная ситуация, он может сначала обратиться в приют для бездомных и там уже работники соц. служб помогают ему получить социальную помощь и городскую квартиру вне очереди.
На тот момент я жила с моим любовником в его квартире. Мы только что съехались и мне казалось, что два года не такой уж и большой срок особенно по сравнению с теми годами, которые люди ожидали жилья в России. Но наши отношения не сложились и через год я просто сбежала от него практически куда глаза глядят. Ещё год мы с ребёнком бродяжили по своим и знакомым. Я очень благодарна людям, помогавшим нам в беде, но жить у кого-то из милости -- врагу не пожелаю. Достаточно сказать, что за год мы перезжали с места на место как минимум раз шесть вместе со всем скарбом. Нервы и у меня и у моего сына были расшатаны капитально всеми этими приключениями. В конце концов Тёмкин доктор посоветовал обратиться к психологу, чтобы он помог ему справиться с его эмоциональными проблемами. Кто-то из знакомых родителей порекомендовал одного специалиста из русских.
На первом же приёме, даже не дослушав до конца наши жалобы, он мне так прямиком и заявил, что мой сын его не интересует, а вот его мамой он бы занялся. При этом он постоянно оглаживал меня таким маслянным взглядом, что я едва сдерживалась, чтобы не взорваться и не наговорить кучу гадостей. Я заявила, что не испытываю ни малейшего желания развлекать его своими проблемами и лить слёзы у него в кабинете. На что он тонко улыбнулся, весь холёный такой, и заметил, что мамочка, видимо, из гордых. Мне хотелось сказать ему, что если я захочу кому-то поплакаться в жилетку, то сделаю это с кем-то, кто действительно принимает во мне участие и сочувствует мне, но промолчала и просто покинула его кабинет. В следующий раз на приём с ребёнком пошли уже мои родители -- я побоялась, что всё-таки не сдержусь. Он потребовал опять посетить Тёмкиного педиатра и принести его письменное заключение. В противном случае он поставит соц. службы в известность, что мой ребёнок содержится в ненадлежащих условиях и что я не слежу за ним и не принимаю нужных мер по подержанию его здоровья со всеми отсюда вытекающими последствиями. И хотя я прекрасно понимала абсолютную ненужность этого визита, всё-таки записала ребёнка на приём. Когда доктор услышал о цели нашего прихода, он еле сдержался, чтобы не выматериться. Он возмутился страшно и заявил, что не понимает какое ещё требуется от него заключение, т.к. всё, что нужно он написал в первый раз, когда давал направление, и у него нет времени на какие-то дурацкие игры -- у него и без того хватает работы. Вернувшись к этому "психологу", я дословно передала ответ педиатра, на что тот ответил, что он передаёт дело в службы соц. попечительства детей из неблагополучных семей.
В то время я уже устроилась на работу в аэропорт. Переживания за последние два года, наши скитания, откровенный саботаж и издевательства этого, с позволения сказать, специалиста, усталость от ежедневных долгих поездок в JFK и стрессы на работе вымотали меня до такой степени, что я просто пустила всё на самотёк, надеясь уже только на Бога и его милосердие. Мы жили с родителями в их крохотной квартирке. Т.е. для двоих она, может и не очень плоха, но явно не расчитана на проживание четырёх человек. Через пару недель начались звонки по телефону. Поскольку я уезжала очень рано, а возвращалась уже заполночь, застать меня не могли, а родители практически не говорили по-английски. Так я скрывалась несколько недель. За это время родители заставили меня написать письмо о нашем таком бедственном положении, размножили его и отправили во все инстанции, куда только смогли придумать.
И вот однажды в один из моих выходных меня-таки выловили. Услыхав, что звонят из попечительской службы по рапорту этого подлеца(он всё-таки привёл угрозу в исполнение), я натурально взорвалась! Я так кричала! И, что самое интересное, у меня, видимо, от жесточайшего стресса вдруг прорезался такой английский! В нормальном состоянии я бы в жизни не вспомнила тех слов и не сложила бы их так, как выдавала тогда. В какой-то момент я остановилась, чтобы набрать в грудь очередную порцию воздуха для продолжения тирады. И в этот миг у меня как тумблер вдруг переключился. Я замолчала, поражённая мыслью, молнией пронёсшейся у меня в мозгу. Ещё до конца не уверенная, что правильно поняла свою же мысль, уже вообще ни хрена не соображая, на автомате я спросила смогут ли они помочь нам получить квартиру. Мне ответили, что да, у них есть такая возможность. Мы договорились.
Через пятнадцать минут в дверь позвонили. На пороге стояли две чёрные женщины. Я пригласила их войти. Видимо им понравилось то, что они увидели. В квартире было чисто и ребёнок был чистенький и нормально одет. Они попросили показать где он спит, где делает уроки, где находится его одежда, заглянули в холодильник -- убедились, что у него есть еда. Затем одна из них попросила разрешения поговорить с ним наедине. Они прошли в спальню родителей. Через пять минут эта женщина мне сказала, что им очень понравилось то, что они увидели и услышали, даже мои вопли по телефону. А то, что я уже устроилась на работу поможет во многом ускорить процесс оформления квартиры.
Спустя ещё две недели я получила письмо из проджекта с приглашением осмотреть свободную квартиру, которую они могут нам сдать. Надо ли говорить, что я едва не бегом готова была бежать в офис.
Через два года я заболела на столько всерьёз, что работать уже не смогла. Мне дали инвалидность. Я практически не выходила из дома. Ещё через два года доктора уже едва не на крик кричали, что мне срочно необходима операция. Сначала я тянула просто потому, что трусила, чего уж греха таить. Но вот я дотрусила до того, что хирург мне заявил, что если я не сделаю опрацию, то он мне даёт два года жизни max. Моему сыну на тот момент было 14 лет и я поняла, что невозможно тянуть дольше. И тут у меня в квартире произошла мелкая неприятность, едва не стоившая мне сначала квартиры, а потом и жизни.
И всего-то потекла труба отопления. Казалось бы такая мелочь, вызвать слесаря и через день забыть о её существовании. Я позвонила в офис и сделала заявку. Но мастер, пришедший несколькими часами позже, вдруг выдал мне такое заключение, от которого у меня глаза на лоб вылезли. Он заявил, что лужа воды под трубой на самом деле не вода, а моча моих кошек, живших у меня. Я действительно держала четырёх персов. Вы можете себе представить больший бред?!! Он перевязал трубу в месте подтекания моим же кухонным полотенцем и удалился.
С этого момента начались мои мытарства. Поскольку труба продолжала протекать, вода просочилась к моему соседу внизу и теперь уже он начал звонить в офис и жаловаться, что я его заливаю. В офисе ему повторили эту чушь и он начал натуральную войну со мной. При этом все мои заявки на слесаря просто игнорировались. Т.е. их принимали и всё. Чуть ли не каждый день я звонила в офис, прося прислать ко мне слесаря, но ни разу ни единая душа даже близко не подошла к моей двери. Более того, помощник менеджера, кстати тоже русский, поставил меня в известность, что офис начал оформление документов на моё выселение за то, что я злостно заливаю соседа внизу. На все мои возражения этот человек с невозмутимым видом повторял байку про то, как мои кошки с акробатической точностью мочатся именно в дыру в полу вокруг раскалённой трубы. Я звонила в вышестоящие инстанции, ходила в месте с работницей, помогающей мне по хозяйству, к менеджеру. И менеджер и этот его помощник приходили в мою квартиру и осматривали злосчастную трубу. Оба сошлись на мнении, что кошки тут ни при чём и проблема действительно в трубе. Но тем не менее террор продолжался. Не помогало абсолютно ничего: ни просьбы помочь, ни воззвания к совести, ни напоминания о том, что я одинокая мать и, в конце концов русская так же, как и он, ни то, что у меня сын отличник, а ему изо всех сил усложняют и без того далеко не безоблачное детство. При каждой встрече этот русский подонок считал своим долгом напомнить мне о том, чтобы я собирала монатки. Мне казалось, что на меня на бешенной скорости несётся паровоз и нет никакой возможности не только его остановить, но даже затормозить. У меня уже сложилось впечатление, что меня выселяют совершенно целенаправленно и выселят независимо ни от чего. Разумеется ни о какой операции уже и речи не шло. Как я могла лечь в госпиталь, если буквально каждую минуту ждала стук в дверь судебного исполнителя с командой на выход с вещами.
Закончилось это безобразие с выселением так же внезапно, как и началось. На очередном приёме доктор в который уже раз спросил почему я так долго тяну с операцией и когда же, наконец, поеду в госпиталь. Я настолько была в отчаянии, что пожаловалась ему чисто по-человечески. Доктор возмутился ужасно. Больше всего его возмутило русский так бесчинствует над своей же соотечественницей. Он пообещал постараться разузнать насчёт хорошего адвоката, работающего с малоимущими. А пока дал мне письмо с указанием всех моих диагнозов, коих насобиралось около 15 штук. Потом, посоветовавшись с родителями, я и у остальных врачей взяла такие же письма. Сняла с них копии и отдала менеджеру офиса в собственные руки в присутствии свидетелей. Так же я передала копии этих писем работнику соц. служб. И всё... И вдруг этот неостановимый паровоз не просто затормозил, а исчез как дурной сон, словно и не было. Помощник менеджера перестал ежедневно попадаться мне на глаза и звонить по телефону. Более того, я даже случайно больше с ним не сталкивалась.
На опрерацию я смогла лечь только летом, т.е. на полгода позже назначенного крайнего срока. Накануне операции хирург меня предупредил, что поскольку случай настолько запущенный, то операцию придётся делать на много сложнее, чем он предполагал первоначально. Когда я очнулась после наркоза одна медсестра из хирургического отделения неосторожно поделилась со мной своими прошедшими страхами. Оказывается, во время операции бригада хирургов дважды вытаскивала меня с того света.
Прошло две зимы с той, когда меня едва не выкинули из квартиры. Трубу так никто и не чинил. На все мои звонки и заявки либо просто не было никакой реакции, либо приходила черная девочка, разводила руками и говорила, что у неё нету каких-то там деталей, но она постоянно пишет рапорты в офис. Так продолжалось до вчерашнего дня. Я уже, честно говоря, опустила руки. У меня не было больше сил звонить и ругаться, объяснять, доказывать, что труба как текла, так и продолжает течь, что там очень близко провода и, не дай Бог, вода однажды дойдёт до проводов -- короткое замыкание, как минимум, гарантировано!
И вдруг вчера совершенно неожиданно стук в дверь -- слесари. Я была так удивлена! Я же никуда уже не звонила и никого не вызывала. С чего бы это обо мне вспомнили? Пришли два мужичка, осмотрели трубу, а потом уставились на меня: "Так это тебя что ли три года выловить не могут?"
-- Как это не могут?
-- Да у нас о тебе уже легенды ходят.
Пришлось рассказать всю историю. За полчаса они починили мою трубу и заверили, что проблем больше не будет, так что я могу теперь спать спокойно. А потом, когда один из них вышел, второй, по-секрету, рассказал, что заявку на мою трубу они получили только вчера, что менеджера снимают с должности и он дорабатывает последнюю неделю. Что в офисе был страшный скандал и вскрылись какие-то очень серьёзные махинации, проводимые администрацией офиса. Оглядываясь назад и зная то, что я теперь знаю благодаря этому мужчине, я только лишний раз утвердилась в подозрении, что если бы не мои болячки, выкинули бы меня из квартиры к чёртовой матери. А на моё место вселили бы кого-то, у кого достаточно нашлось денег, чтобы дать хорошо на лапу менеджеру и его помощнику.
Слесари ушли, а я запалила три свечки и попросила Бога, чтобы дал здоровья и счастья этим хорошим и честным людям на долгие годы. А когда они прогорели, запалила ещё две с просьбой наказать подлецов!