Есть у меня рассказ-воспоминание, который я написала несколько лет назад. Всё это время он лежал и я даже перечитать его не могла себя заставить. Первоначально он назывался "Богуславская", но сегодня, наконец-то, собравшись с духом и перечитав, я решила назвать его "Больная на всю голову!" Кто больная? Решите сами. Я вообще-то имела в виду себя. Со здоровым человеком такого произойти просто не могло!!! Перепечатываю с очень небольшими стилистическими исправлениями и дополнениями. Итак,
Богуславская
Сегодня поговорила с тётушкой и она спросила:" А ты не хочешь написать обо всём этом?" Я сначала отказалась -- не хотелось писать о человеке, о котором неприятно вспоминать, и мне казалось, что я ещё не готова об этом говорить. Но тётушка настаивала, мотивируя тем, что и таких людей надо показывать.
И вот ночь, а рассказ не даёт мне спать. Он уже живёт во мне и тревожит душу воспоминаниями.
Я тогда только полгода, как ушла от Аркаши. Уже полгода мы с Тёмкой бездомствовали. Жили в чужих домах, спали в чужих постелях. Я умирала от душевной боли, от несказанной обиды. У меня было такое чувство, что меня не существует -- одна только шкурка до верху, до отказа заполненная адской болью, от которой нет спасения. Я рассказывала об этому всем и каждому.
Мне казалось, если однажды высказать, выговориться до донышка, до последней капельки, может боль отпустит хоть на какое-то время. Я просто чувствовала, что схожу с ума. Я смертельно устала вспоминать об этом, говорить, плакать, строить планы мести -- и никак не могла остановиться.
Я училась в то время на секьюрити. Ирка пришла в класс на пару дней позже остальных. Я увидела её в первый раз и тут же прочитала у неё на лбу -- массовик-затейник, а ещё чуть ниже -- председатель совета дружины. Это были две категории людей, к которым я на нормальную, трезвую голову близко не подошла бы!!! А тут... Боль застилала мне глаза, заполняла всю мою сущность. Как-то так случилось, что мы оказались за одним столом и слово за слово -- завязался разговор. И я начала ей рассказывать.
Мы довольно быстро подружились. Ирка умеет располагать к себе людей. И хотя у меня не проходило чувство какого-то излишнего внимания ко мне, к моим бедам, я всё-таки была рада рассказать, поскулить, поплакаться кому-то, кому я ещё не успела надоесть со своей бедой.
Скоро мы стали неразлучны -- мы сидели за одним столом, на переменах вместе бегали по магазинам, вместе топали пешком после занятий до её дома. Дальше она сажала меня на автобус, а на утро мы снова встречались. И я ей рассказывала и рассказывала, жаловалась и негодовала, а она слушала и только удивлялась, что такое вообще может с человеком происходить, что всё это можно терпеть и жить в таком Аду. И негодовала вместе со мной, что носит же земля таких сволочей и подлецов!!!
По окончании курсов мы с ней вместе бегали искали работу. Через две недели я устроилась в междунардный аэропорт JFK, а Ирку не взяли. И как-то само собой наше общение начало сокращаться. Мы с Тёмкой вернулись к моим родителям. Я работала с 1-30 дня до 9-30 вечера. Уезжала на работу в 11 утра, а возвращалась около часу ночи. Так что нам не удавалось состыковаться.
Потом я получила квартиру и начались другие заботы -- беготня по магазинам в поисках мебели и домашней утвари. Через два месяца я, наконец-то, поставила телефон. Мы начали созваниваться. Богуславская к той поре тоже уже работала. Через полгода я познакомилась с мужиком из нашей компании, а ещё через пару месяцев он переехал ко мне.
Отношения с Джоном не сложились. И буквально дня через два после его ухода моя подруга Рада познакомила меня с Олегом. Отношения с Олегом с самого начала пошли наперекосяк. Олег сидел без работы и потому без денег. Хозяин квартиры, которую он снимал, по рассказам Олега, грозился просто пристрелить его за неуплату квартплаты за несколько месяцев, если Олег рискнёт ещё хоть раз показаться у него на горизонте.
Поскольку я сама только что избавилась от этого ужаса быть бездомной, я очень хорошо понимала его состояние и мне было его жаль. Но с другой стороны, у меня не было абсолютно никакого желания содержать 43-летнего здорового мужика.
После всех моих приключений с Аркашей и Джоном у меня началась дипрессия. Я даже и не подозревала, что это оно. Просто отправившись как-то раз ко врачу с дикими головными болями и головокружениями, в результате многочасового ожидания приёма у меня опять разболелась голова. Я не выдержала и расплакалась. В это время доктор вышел за чем-то в зал, увидел меня всю в слезах и тут же без очереди забрал меня к себе в кабинет. Так я впервые услышала этот диагноз уже в отношение себя.
Через неделю-две Олег вроде устроился на работу, но денег почему-то он не приносил. У него всегда находились какие-то невероятные причины, по которым он никак не мог получить чек. То чеки привезли, когда он уже уехал из офиса. То друг забрал его чек и теперь они никак не могут договориться о встрече. То ещё что-нибудь столь же невозможное...
Мои деньги полностью уходили на еду на троих человек, на бензин, на мои проездные и на телефонные счета. Не смотря на то, что Олежек был при машине, мои транспортные расходы выросли втрое, а то и вчетверо. В самый последний момент у него всегда происходило нечто, из-за чего он никак не мог отвезти меня на работу -- приходилось звонить в частные транспортные компании и вызывать машину. По-меньшей мере раз в неделю я ездила на работу на частнике -- удовольствие, надо сказать, не из дешёвых. С работы же меня нередко подвозил всё тот же Аркаша -- я никак не могла дозвониться до Олега. Через 10-15 мин после моего звонка Аркаша был уже у меня на терминале. Олегу, как правило, точно на такое же расстояние требовалось от часу до полутора. Одному Богу известно, чего мне стоили эти поездки. Я приезжала домой и меня трясло и колотило так, что зубы выбивали чечётку, и чтобы успокоиться мне приходилось выкуривать чуть ли не пачку сигарет за раз. Хорошо хоть перешла к той поре на сверх-лёгкие...
Ежедневно Олег забирал у меня пятёрку на бензин -- иначе он не сможет работать. В конце концов мы получили открытку от судебного исполнителя о том, что меня вызывают в суд за неуплату квартплаты. Тут я уже не выдержала и закатила Олегу такой страшный скандал, что на следующий же день он принёс деньги на квартиру. Но опять же что-то около 80 долларов мне пришлось доплатить. Кончилось всё тем, что у меня произошёл грандиозный нервный срыв -- я начала отключаться в совершенно неподходящих местах и в совершенно неподходящее время. В итоге меня вышвырнули с работы.
Честно говоря, я не сильно расстроилась -- само это место угнетало меня совершенно жестоко. А ещё плюс ежедневная дорога туда и обратно по 5-6 часов в день... В общем, я была рада распроститься с JFK.
Как-то так случилось, что с появлением Олега возобновилось наше общение с Богуславской. Мы всё чаще созванивались и намного чаще начали встречаться. Ирка к тому времени тоже устроилась в аэропорт, но в другую компанию на соседний терминал.
Иногда мне приходилось занимать у неё денег Олегу на бензин и она никогда не требовала возврата. И хотя мне это не очень нравилось -- я всё время чувствовала себя как-то неудобно, но возвращать всё равно было нечем -- так что приходилось мириться. Вскоре мы стали практически неразлучны, но теперь уже втроём.
И тут начали происходить странные вещи -- по мере того, как интенсивность наших отношений с Богуславской возрастала, мои отношения с Олегом всё стремительнее сводились к нулю. У них всё чаще находились темы для обсуждения, которые были мне либо не интересны, либо я просто ничего не могла добавить в силу своей некомпетентности. Если же я предлагала обсудить что-то интересущее меня, то разговор поддерживался очень вяло и в итоге затихал сам собой, а потом опять переводился тему, принимать участие в которой я не могла.
Я постоянно ощущала какую-то свою ущербность. При этом вопросы Богуславской
-- Силантьева, а ты это не читала?
-- А этого не слышала?
-- А там не была?
-- Силантьева, а ты чего такая молчаливая? -- приводили меня в совершенно угнетённое состояние.
После того, как я потеряла работу, Олег стал совершенно невыносим и груб. Он обрывал меня на полуслове, постоянно и не стесняясь затыкал мне рот. Спал он теперь в другой комнате. О сексе можно было уже и не вспоминать. Пособие по безработице я получить так и не смогла и оказалась полностью на его иждевении. Пришлось забыть о свежих овощах и довольствоваться уже только замороженными. Вместо свежего мяса использовали тушёнку, которой с нами делились мои родители из своего стариковского пайка. Я постоянно сидела в четырёх стенах. Пойти куда-то или поехать я не могла, т.к. в кармане у меня было не более 30 центов.
Снова, как когда-то с Аркашей, свет начал казаться мне с овчинку. А тут ещё и подруга, которая привела Олега ко мне в дом, перестала подходить к телефону. Единственым лучём в этом тёмном царстве оказалась Богуславская. Она звонила, приезжала, приглашала к себе. Правда денег уже больше не предлагала.
Где-то в это же время произошла очень неприятная история. Однажды утром, когда Олега не было дома( он работал инспектором по проверке зданий на асбест и частенько ночевал на работе), позвонила Богуславская и спросила не отвезёт ли Олег её в аэропорт. Я ответила, что его нет сейчас дома и пообещала спросить, когда он вернётся.
Олег приехал домой и я передала ему Иркину просьбу. К моему огромному удивлению он с разражением отказался. Заявил, что он в частный извоз не нанимался и не собирается обслуживать всех подряд, и завалился спать. Мне нужно было ехать к родителям. Перед уходом я позвонила Богуславской, передала Олегов отказ и сказала, что он только пришёл и теперь спит.
Вечером, когда Олег меня забирал, я, садясь в машину, заметила, что ремень безопасности отпущен явно не по моему размеру -- он был намного короче, чем мне было нужно. Я спросила Олега, может он всё-таки отвёз Богуславскую? Олег ответил -- нет. Мне почему-то стало очень неприятно -- как-то поганенько заскреблись кошки на душе и заныло под ложечкой... Я постаралась взять себя в руки и как можно простодушнее спросила, отчего же тогда ремень такой короткий? Он ответил, что каждый раз, когда дверь открывается и закрывается, ремень немного уезжает. Я посмеялась -- это сколько же раз надо было хлопнуть дверью, чтобы он стал таким коротким? -- Олег промолчал.
Не доезжая до дому, он завёз меня к Раде, но сам подняться отказался. Я рассказала Радке эту историю -- она обругала меня в ответ идиоткой и сказала, чтобы я не смела раздавать своего мужика направо и налево. Сказала, что она сама ДЕВА так же, как и Богуславская, и по себе знает, насколько ДЕВЫ -- шлюхи. Но у меня как-то не укладыалось в голове -- Богуславская польстилась на Олега?!! Зачем? У неё же у самой муж и любовник -- на черта ей ещё и Олег сдался? Кроме того, Ирка же порядочная женщина и вроде как моя подруга... Радка вторично обозвала меня идиоткой и выпроводила. Олег заехал за мной и отвёз домой.
Какого же было моё смятение, когда вечером позвонила Богуславская и начала рассыпаться в благодарностях, что олег так её выручил! Так выручил!!! -- подвёз на работу! Я почувствовала, что мне просто становится плохо. Я ушла в свою комнату и всё никак не могла собраться с мыслями -- руки тряслись, воздуха не хватало. Моментально в комнате в полный рост выросли фигуры Аркаши Рабиновича и Анечки Двориной -- меня затрясло!!! Захотелось бежать из дома куда-нибудь подальше... Я позвонила Радке и попросила разрешения прийти к ней ночевать. Часа полтора Радка меня успокаивала. Я не представляла, что мне теперь делать?! Как смотреть в глаза им обоим? Меня приводила в полное отчаяние мысль, что это же Олег так решил и я тут уже вряд ли смогу что-то сделать. Я могла бы попытаться прочистить мозги Богуславской, если бы она к нему клеилась. В конце концов я могла бы просто оборвать с ней все отношения, но суть-то не в ней. Я не могу воевать с Олегом из-за него же самого.
Дня три или четыре в доме висела грозовая туча. Я не могла смотреть ему в глаза и отказывалась говорить с Богуславской. Наконец, я решила разобраться с Олегом и рассказать ему, что такое Богуславская. Я хотела объяснить ему, что хотя мы с ней и подруги, но... как бы это по-мягче сказать? Короче, она не стесняется прыгать в постель со всеми и с каждым. И он, решив сделать ставку на неё, никогда не будет единственным. Он будет просто одним из миллиона, с кем она переспала. Я наивно полагала, что для него, как для мужчины, как для человека, должны иметь достаточную ценность такие понятия, как верность и преданность...
Я чувствовала себя ужасно гадко, говоря такие вещи о подруге, хотя это и было правдой. Сама себе я казалась каким-то двуличным, мерзким существом. Очевидно, нечто вроде и он обо мне думал. Наконец, видя, что все мои слова отскакивают от него, как от стенки горох, я ему просто сказала, что если он позволит себе хотя бы подумать ещё о ней, то пусть сразу же собирает свои монатки и валит на все четыре стороны -- хоть к Богуславской, хоть к Чёрту, хоть к Дьяволу! Вот это возымело некоторое воздействие. Я почувствовала, что скорлупа, в которой он замкнулся, шевельнулась.
Через пару дней я решила прояснить обстановку с Богуславской, но она так бурно выражала своё негодование по поводу Олега, что у меня рассеялись все подозрения. Мне было только очень стыдно за те мои слова о ней.
Через несколько дней было католическое Рождество. Ирка была у родственников неподалёку и зашла к нам. Олег в этот вечер принёс две аудио-касеты с европейской музыкой 70-80-х годов. С Богуславской творилось что-то странное. она вела себя так, что мы с Олегом чувствовали себя не в своей тарелке. То она отпускала какие-то странные шутки, то порывалась танцевать. Потом заявила, что это не та музыка и надо найти что-то повеселее. Потом, когда Олег сделал ей комплимент насчёт её кофты, она заявила, что она и сама ничего. При этом она задрала кофту себе на шею, открыв на всеобщее обозрение груди в лифчике. Я настолько была ошарашена её поступком, что потеряла на какое-то время дар речи! Я чувствовала себя настолько неловко, что даже не нашлась, что сказать -- только как-то глупо и побито улыбалась.
Потом, отведя меня в сторону, Богуславская зашептала мне, что сейчас она покажет ему, как заглядываться на чужих баб, и что она мигом поднимет ему болтик и вообще проверит, как он у него стоит. Именно под предлогом неустойчивости болтика Олег и отказывался последнее время от интимных отношений со мной.
Дальше началось вообще нечто непотребное -- она крутилась у Олега на коленях, потом легла на матрасы, служившие в зале чем-то вроде топчана, на которых Олег и спал последнее время, положила голову ему на ноги и вертела без конца головой. Наконец, она собралась уходить. Олег вызвался отвезти её домой. Я пошла одеваться, а когда вернулась, они мирно беседовали на кухне. И тут Олег упёрся рогом в землю. Он сказал, что я не поеду, что я, дескать, больна и должна остаться дома. У меня слёзы навернулись на глаза. Тогда Олег сказал, что после того, как отвезёт Богуславскую, он поедет в лабораторию а АпСтейт и мне там нечего делать, потому что возможно вернётся вообще только утром. У меня было чувство, что меня обманули.
Они ушли. А я вдруг ощутила такую злость и усталось, что даже заплакать не смогла. Мне захотелось напиться вдрызг, но, отхлебнув четыре хороших глотка джина, поняла, что больше в меня не влезет. Опьянение так и не наступило, но мне захотелось отпустить хоть в какой-то мере тормоза. Только теперь я поняла, в каком напряжении была весь вечер. Я разделась донага, раскидала всю одежду по всей квартире, всё -- вплоть до лифчика и трусов, ушла к себе в комнату и легла.
Олег приехал через полчаса -- я не спала. Я слышала, как он ходил по квартире на цыпочках и собирал моё бельё. Вся неделя до Нового Года прошла тихо, будто в доме лежал покойник. 30-го декабря Олег поехал к друзьям. Мне он оставил 60 долларов, чтобы я купила себе какой-нибудь подарок на Новый Год. Мы с сыном купили фруктов, салатов и взяли видео-кассету с "Брилиантовой рукой". 31-го декабря позвонила моя мама и пригласила нас с Тёмкой встречать Новый Год, но я отказалась. Я сказала, что нехорошо оставлять Олега одного в новогоднюю ночь. Олег вернулся из гостей 3-го января.
Я ему сказала, что ещё одна такая прогулка и меня больше не будет беспокоить где он и что с ним, потому что он больше не будет здесь жить. Через неделю он снова пропал на три дня. Он не отзывался на бипер и не звонил. Я собрала все его вещи, оставила себе только несколько фильмов и те две кассеты с европейской эстрадой, выставила в прихожку все его сумки и коробки и оставила ему сообщение на бипере, чтобы он вернул ключи и забрал свои вещи. На следующий день он съехал.
Всё это время Богуславская была посредником между нами. Через день после ухода Олега Богуславская рассказала, что он ей звонил и сказал, что ему надоели мои разговоры про Аркашу и надоело, что в доме пахнет кошками. Мне стало любопытно -- если ему так надоел запах, почему же он не давал больше денег на песок, пока мы жили вместе? А про Аркашу я просто не поверила. Я не поверила, что он его вообще упоминал -- Олег достаточно много и откровенно общался с Радкой и если бы он действительно заикнулся об Бороде, она бы мне передала. Мне показалось, что Богуславская просто соврала.
Через некоторое время, как бы спохватившись, Богуславская заявила, что тогда, на Рождество была в дым пьяна и ничего не помнит -- я ей опять не поверила, но заострять внимание на этом не стала. Какой смысл? Всё равно уже ничего не вернуть и не исправить... Да и не машут кулаками после драки. Так какой смысл ссориться?
Олег ушёл и оставил меня совершенно без цента денег и с неуплаченными квартплатой за январь и телефонными счетами за три месяца, а телефонные счёта были по сотке каждый! Мне бы самой в жизни таких счетов не наговорить, тем более, что у меня стоял пакет, позволяющий стабилизировать плату за местные разговоры. Т.е. он всё это время звонил, как минимум, по междугороднему, а то и по международному... Через некоторое время Олег передал через Богуславскую 300 долларов на счета, часть из которых я действительно пустила на оплату телефона, а часть -- на продукты.
По-крайней мере раз в неделю Богуславская сообщала мне о новом звонке Олега и очень возмущалась тем, что он продолжает ей звонить. Мне было больно и обидно слушать это всё. Потом она мне рассказала, что видела его. Что будто бы он снял квартиру неподалёку от неё. Потом будто бы и Рада начала ей звонить. С Радой к той поре получилась ужасно гадкая история -- она заняла продукты в долг на 200 долларов в соседнем магазине и сказала, что передала деньги через меня(!!!), а сама пропала. Она как раз переехала в другой район и ни я, ни хозяин магазина не знали её нового адреса.
Мне было ужасно неприятно это всё и я попросила Богуславскую больше не напоминать мне ни о Раде, ни об Олеге. На какое-то время она действительно замолчала, а потом опять начала рассказывать. Я была очень зла на Олега и на Раду и посоветовала просто послать их обоих, но как-то ей всё не удавалось сделать это достаточно решительно. Мне было неловко, что я втравила её в эти совершенно ненужные ей отношения и я предложила занять у кого-нибудь для неё денег, чтобы она сменила номер телефона. Богуславская отказалась и только продолжала рассказывать о звонках.
Однажды она подсоединила меня к разговору -- звонил Олег. Разговор был самый нейтральный. У меня осталось полное недоумение -- если Ирине так неприятны его звонки, почему она не сказала ему, чтобы он больше не звонил? Ирка сказала, что не хочет пока с ним ссориться, т.к. надеется с его помощью сменить работу. Я почувствовала какое-то несоответствие -- с одной строны ей до смерти надоели его звонки и она страшно возмущена тем, как он обошёлся с её( ЛУЧШЕЙ, по-её словам) подругой, а с другой стороны -- а может он ещё пригодится... Остаётся только вопрос -- а зачем же мне-то обо всём этом рассказывать?
Я поняла, что чем меньше я буду реагировать на эти её сообщения, тем быстрее она прекратит меня тиранить. И действительно, она всё реже вспоминала об Олеге. Года два спустя, Богуславская рассказала, как во время очередного звонка она пообещала Олегу соединить его с полицией и что, якобы, после этого он прекратил ей звонить.
По мере того, как наше общение с Богуславской становилось всё теснее, всё больше всяких странностей начало вылезать. Так, например, заявив о своём жгучем желании непременно помочь мне устроить мою личную жизнь, Ирина начала таскать ко мне в дом всяких разных мужиков, имени которых она и сама не всегда толком знала. Причём по всей видимости из желания показать товар лицом, вернее несколько иным местом, она тут же из моей кровати устроила сексодром. Мне показался несколько экстравагантным такой способ знакомства.
Я обратила внимание на странное её поведение во время этих мероприятий. По-скольку у меня уже несколько месяцев не было секса я решила хотя бы попытаться расслабиться хоть в какой-то мере. Но расслабиться не получалось. Дело в том, что Ирина всегда была первой в очереди и вела себя так словно имела дело не с человеком, а я не знаю... с какой-то неодушевлённой вещью. Она с каким-то абсолютным бездушием, я бы даже сказала, с каким-то садистским удовольствием выжимала из ошарашенного мужика то, что хотела, при этом совершенно не скрывая, что он для неё лишь живой вибратор. В итоге на мою долю оставалось совершенно выжатое, озлобленное существо, стремящееся лишь к одному -- взять реванш любой ценой и абсолютно без разницы с кем.
Когда же Ирина просто в открытую предложила мне брать с мужиков деньги за эти свидания(причём я сама могла в них и не участвовать, т.к. начала уже отказываться от подобных знакомств), до меня, наконец-то, дошло, что она решила превратить мой дом в бардель. Когда я это поняла, я содрогнулась от ужаса -- Боже!!! Что же я делаю, идиотка?!!!
Иринины отношения с собственным мужем накалились к той поре до такой степени, что ситуация становилась взрывоопасной. Однажды мне позвонил Богуславский и шутками-прибаутками завёл разговор, что неплохо было бы мне стать его любовницей. Поскольку разговор был вроде как в шутку, я и отвечала шутками. Богуславский видимо понял, что я не собираюсь всерьёз обсуждать этот вопрос и спросил уже напрямую. Я ответила, что не играю в эти игры. Ирка -- моя подруга, а наставлять рога собственным друзьям -- не в моих правилах. В тот же вечер я передала этот разговор Богуславской.
Сказать, что её реакция меня ошеломила -- это не сказать ничего вообще. Богуславская очень удивилась моему отказу и тут же начала расписывать мне мужские достоинства собственного мужа! Под конец она повторила предложение Богуславского.
У меня челюсть упала!!! Я в жизни ещё такого не видала! Чтобы моя подруга сватала собственного мужа ко мне в любовники да ещё так настойчиво?!!! Мне показалось, что у кого-то из нас явный непорядок с головой. Выслушав её, я спросила -- должна ли я рассматривать это её предложение, как оскарбление? Поняв, что перегнула палку, она тут же рассыпалась в извинениях, не преминув-таки в конце заметить, что я зря отказалась. Тогда я заявила, что ещё одно слово на эту тему -- и мы рассоримся абсолютно всерьёз! Вопрос был закрыт.
Между тем, обстановка у неё дома складывалась таким образом, что Ирка начала паковать по-немногу вещи. Богуславский пил, не просыхая, и становился уже просто агрессивным. однажды он избил её, но в полицию она не позвонила. Я дала ей запасной комплект ключей от своей квартиры и сказала, чтобы она переезжала немешкая.
Мы уже почти обговорили все условия нашего совместного существования, уже назначили день её перезда и тут я решила прояснить последний вопрос. Я сказала ей, чтобы у меня в квартире мужиков больше не было. Надо поразвлечься -- пожалуйста: отели, мотели, в конце концов, мужики тоже не бездомные.
Ирина согласилась, но в назначенный день не приехала. И вообще с этого времени она перестала ко мне приезжать. Она сутками висела со мной на телефоне, постоянно приглашала к себе, но сама -- ни шагу.
Я не сразу связала этот разговор с изменениями в её поведении. Конечно, мне было несколько обидно, но она всегда так радовалась нашим с Тёмкой визитам, что я просто закрыла глаза на то, что Ирина больше не желала появляться у меня.
Где-то через полгода Богуславский нашёл-таки какую-то женщину и ушёл. Я забрала у Ирки ключи и, честно говоря, вздохнула с облегчением.
Незадолго до ухода Богуславского Ирина обзавелась компьютером и целыми ночами висела на интернете. Из её рассказов я поняла, что она и на интернете ведёт себя, мягко говоря, странно. Она постоянно заводила с мужиками разговоры на сексуальные темы, после чего выставляла человека на всеобщее посмешище и провоцировала ссоры. Я её всё время спрашивала, зачем она это делает? На что получала ответ, что она таким образом оттачивает своё остроумие.
Посидев с ней несколько вечеров за компьютером, я в очередной раз была неприятно поражена Ирининой манерой поведения. Разговор всегда начинался с её параметров -- рост, вес, размер груди. После чего следовало указание возраста и вопрос, не нужно ли лекарство?
Ей было абсолютно всё равно, с кем она разговаривает -- со взрослым или подростком. За традиционными параметрами следовало совершенно откровенное хамство. Как ни странно, находились поклонники, которым это нравилось.
Так она познакомилась с каким-то женатым армянином из Лос-Анджелеса, который прикатил-таки в Нью-Йорк с одной единственной целью. Богуславская была в восторге! Она с гордостью записала этого придурка к себе в актив.
Была ещё одна история, которая приводила меня в отчаяние. Ирина, работая в аэропорту на трафике, познакомилась с одним американцем. Мужика звали Лари. По сути, совершенно безобидное и несчастное создание. Лари был болен на голову -- это было абсолютно очевидно. Кроме того, он был импотентом. Ирина убедила беднягу, что с радостью станет его подругой, а потом, возможно, и женой.
Лари ждал её три года. Три года она морочила мужику голову, используя его самым бессовестным образом. Он возил её с работы и на работу. При этом чтобы только появиться у неё, ему самому приходилось ехать на машине часа полтора. Он покупал ей продукты и одежду, привозил обеды. У меня на глазах он, получив по чеку деньги, отдавал чуть ли не весь заработок ей. Он возил её по магазинам... А что же получал в ответ?
Для начала она познакомила его с собственным мужем, представив как сотрудника. Благо, Богуславский по-английски -- ни пол-слова. Потом она устроила мужику шутовскую помолвку. На Лари было больно смотреть! Ирина ёрничала и издевалась, как только могла. А бедный Лари считал, что все эти слова и улыбки и поцелуи совершенно всерьёз. Он был просто счастлив!
Я не сразу поняла, что происходит. А когда на мой вопрос, действительно ли она решила выйти за Лари замуж, Ирина ответила, что с ума она ещё не сошла, я просто ужаснулась!! Так издеваться над человеком... Ведь по-сути, это должен был быть самый светлый и счастливый день! Я не могла поверить, что можно быть настолько ценичной. Я решила, что Ирина просто не понимает важности всего происходящего для Лари и попыталась ей как-то объяснить. Она вроде поняла и свернула весь этот фарс.
После того, как Ирина дала такое официальное согласие на брак, Лари стал знакомить её со своей семьёй. Несчастный, если бы он только знал, как она смеялась над всем, что он рассказывал. Ирина взяла за правило пересказывать всё это мне вместе со своими коментариями. В итоге я уже просто отказывалась слушать. Я изнемогала от странных обычаев этой семьи, но ещё больше я изнемогала от её издевательств в адрес Лари и его братьев. Через три года Лари видимо всё-таки понял, что над ним смеются. Обозвал Богуславскую дешёвкой и прекратил с ней отношения.
Спросите меня, зачем я с ней общалась? Назовите меня откровенной идиоткой -- по всей видимости, так оно и есть, но я никак не могла поверить в то, что это и есть настоящая Ирина Богуславская. Никогда в жизни я не сталкивалась ни с чем подобным. Мне всё время казалось, что она просто не понимает, насколько больно ранят людей её шутки и поступки, насколько это, в конце концов, непорядочно! Я старалась ей объяснить, что нельзя так жить, нельзя так себя вести.
Нельзя так разговаривать с несчастной и больной старой женщиной -- её собственной бабушкой, вырастившей её. Ведь и её сын копировал маму в точности! Тёмка пришёл в ужас, когда наблюдал общение её сына с прабабкой. К чести моего ребёнка он резко сменил тон разговора с моими родителями. Слава Богу! Мой сын понял, насколько это безобразно выглядит. Очень надеюсь, что рано или поздно он поймёт, что это просто невозможно общаться с людьми подобным образом.
Что же мне открыло глаза? Моя собственная глупость. Это правду говорят -- благими намерениями выстлана дорога в Ад. Мне до смерти надоело, что Богуславская мотается от мужика к мужику. Мне надоело слушать о её мимолётных знакомствах, когда не успев даже толком разглядеть человека, она оказывалась с ним в постели.
Я никак не могла понять, почему образованная( кандидат технических наук), начитанная, умная, очень неплохо выглядящая женщина ведёт себя как грошёвая проститутка? Она сама объясняла это отсутствием в её жизни нормального порядочного мужчины.
И тогда я решила( О, Господи! Позор на мои седины!!) познакомить её с бывшим мужем моей сестры. Мне казалось, что я смогу удержать её от этих помойных манер -- ведь в конце-то концов у неё же не только недостатки, но и куча достоинств. Едва я это сделала, как тут же получила по мозгам -- Ирина в первый же вечер затащила Славку в постель. Я была в шоке! Ладно Богуславская, но от Славы я такого никак не ожидала. Он казался мне сдержанным и рассудительным человеком. Дальше -- больше. Деньги у Ирины в сумке или в кармане, одежда в подарок... Дядя Слава начисто забыл мой номер телефона и номер моих родителей... У Славы больше не было его мыслей и решений -- за него теперь думала и решала Богуславская.
Я не выдержала и спросила у неё, что происходит? Ирина ответила, что в своё время она так же заперла и своего первого мужа в четырёх стенах. Всё, что он знал -- это дорогу на работу и домой и выпустила его уже только после свадьбы. Это было для меня таким откровением!
Поняв, что, видимо, сболтнула лишнее, Ирина начала срочно искать способ избавиться от меня. Она начала выпроваживать нас с Тёмкой перед приходом Славы, объясняя, что Славе неприятны встречи с родственниками бывшей жены. Не сработало -- я не обиделась.
Потом она предложила мне спать с её 15-летним сыном под предлогом, что я научу его сексу, но при этом не сломаю ему психику. Опять не получилось -- я просто решила, что это ещё одно проявление её сдвига по фазе.
Наконец, Ирина нашла способ -- дёшево и сердито. Она замучала меня вопросами о моей семье. Вот тут я сразу же вспомнила Лари. Я отказывалась отвечать на её вопросы и попросила оставить мою семью в покое. Две такие стычки -- и Ирина мне просто сказала: "Силантьева, отдыхай!" и повесила трубку. Только тут до меня, наконец-то, дошло, что Богуславская прекрасно понимала, что она делает.
Сначала я чуть не волосы на себе рвала -- дура!!! Кого я Славке подсунула!! Всё надеялась как-то исправить положение, пыталась рассказать ему, что за монстр Богуславская -- толку ровным счётом никакого...
И тогда я решила -- пусть всё идёт, как есть. Слава всё равно мне не верит, он слышит только то, что хочет слышать. А на Богуславскую надо не злиться, а элементарно пожалеть. Честное слово!! Пожалеть и по-людски и по-бабьи. Человек сам себя лишил самых простых радостей в жизни -- радости общения с семьёй, со своим ребёнком. Радости общения с любимым мужчиной, потому что отродясь никогда никого не любила. И вообще -- превратить всю жизнь в беговую дорожку? Всю жизнь бегать на перегонки с самой собой и со всем белым светом, пытаясь доказать всем и каждому, что она самая-самая...
Ведь даже её начитанность... Она же не читала потому, что ей это было интересно. Ей просто надо было догнать и перегнать брата, мать, отчима, своих друзей и знакомых... Кошмар!
Корпеть над диссертацией лишь бы утереть нос друзьям и знакомым родителей. Не иметь ни друзей, ни подруг. Ненавидеть лютой ненавистью свою бабушку, смертельно завидовать собственной матери и брату. Не иметь возможности насладиться зелёной травой, чистым небом, цветами, пением птиц потому, что она этого просто не любит! Ну, как же не пожалеть такого человека?
Ведь именно в этом постоянном, патологическом стремлении доказать всему свету, что она впереди планеты всей... и проявляется её ущербность.
Когда говоря о новом знакомом, старом знакомом первая и главная характеристика -- размер его полового члена. Разве это не ущербность?
Когда изъездив практически весь Союз, человеку нечего вспомнить -- нет никаких впечатлений. Разве это не ущербность?
Ну, как же не пожалеть такого человека? Конечно, жаль! Очень жаль!!