Высокий пожилой мужчина стоит, повернувшись лицом к кирпичной стене старого дома и прикрываясь воротником легкого пальто, безуспешно чиркает зажигалкой, пытаясь прикурить. Он тихонько чертыхается и старательнее оттопыривает воротник, укрывая упертую зажигалку от резких порывов холодного осеннего ветра. Вокруг возвышаются темные, покрытые плесенью стены домов еще довоенной постройки. Мрачные близкорасположенные стены, утыканные слепыми окнами, поднимаясь ввысь, позволяют увидеть маленький клочок неба, укутанного в пелену облаков, сквозь которые любопытно поглядывает вниз луна, и безразлично посверкивают далекие звезды.
Метрах в десяти от человека вольготно пристроились переполненные мусорные баки - полноправные хозяева этого проулочка между двумя домами.
Сидящая на ржавой трубе лишайная кошка бросила в мою сторону мимолетный взгляд и сразу же отвернулась, выражая полное презрение к двум чужакам объявившимся на ее территории.
Из трубы часто капает грязная вода, с каждой каплей увеличивая маслянисто поблескивающую лужу у моих ног.
От берега лужи, отправляясь в дальнее плавание, отчалил спичечный коробок с надписью "Гомельдрев" и устремился в сторону мусорных баков. Порыв ветра донес до меня волну вони, которую они в изобилии испускают. Я брезгливо морщусь и сглатываю слюну, пытаясь смыть поднимающийся вверх комок тошноты. Наконец упертая зажигалка нехотя выдавила из себя дрожащий под порывами ветра лепесток пламени. Жадно чмокая мужчина затянулся сигаретой и над его непокрытой, седой головой поплыло облачко дыма. Затянувшись поглубже, он удовлетворенно вздохнул и засунул зажигалку в карман пальто. То, что он, не смотря на мерзкую погоду, все-таки воспользовался зажигалкой для прикуривания, а не применил более привычный для себя способ, меня очень радует. Значит они уже в курсе... Значит боятся... Маскируются...Это хорошо! - Привет! - я радостно улыбнулся спине. Звук моего голоса заставил курильщика дернуться и резко обернуться. Луна с любезностью подсветила лицо мужчины лет пятидесяти.
На меня устремились глубоко посаженые глаза над большим орлиным носом.
Ничего не скажешь, благородное лицо. Такое можно увидеть на старых портретах в какой-нибудь галерее, а на рамке обязательно будет написано "Граф такой-то", или может князь. В общем, лицо голубой крови. - Так это ты? - голос мужчины оказался подстать лицу, глубокий, властный. Голос привыкший повелевать. Вместо ответа я утвердительно киваю головой и неспешно распахиваю полы длинного серого плаща. В бледном свете луны холодно поблескивают пластинки моей кольчуги, плотно облегающей торс. Мужчина с любопытством смотрит не предпринимая никаких действий. Я расставляю пошире ноги для большей устойчивости и опускаю руки вниз, вдоль туловища. - Думаешь, это тебе поможет? - спрашивает он с интересом, не вынимая изо рта дорогой сигареты и поглядывая на поблескивающий металл кольчуги. Делаю шаг, в его сторону, сокращая расстояние между нами до пяти метров. Мужчина поднимает руки на уровень груди, как бы собираясь оттолкнуть меня. Я точно знаю, что последует за этим, и поэтому резко смещаю туловище вправо и вниз.
Обдав щеку легким статическим разрядом, шаровая молния проносится сантиметрах в десяти от лица, и с треском влепляется в мусорный бак, прожигая в ржавом металле аккуратную дыру с кулак величиной. Воздух наполнился смрадом горелого мусора, и над баком замелькали раздуваемые ветром языки пламени. Мужчина удивленно приподнял бровь, как бы оценив мою прыть. - Ну-ну, молодой человек, - очень серьезно говорит он, - вы лучше, чем я ожидал. - Его руки расходятся в стороны так, как будто он хочет меня обнять. Из левого рукава моего плаща в ладонь выпадает толстый изогнутый веер, собранный из черных металлических пластинок. Подчиняясь резкому взмаху руки, и законам инерции он с холодным шелестом разворачивается до тех пор, пока крайние пластинки не смыкаются друг с другом, образуя выпуклый щит диаметром около метра с зубчатыми бритвенно-острыми краями.
Эта, кажущаяся хлипкой, защита с готовностью встречает рождающуюся из рук мужчины плоскость желтого цвета, простилающуюся параллельно земле. Щит резко дергается в руке, встречая световую волну. Не смотря на то, что я сместил центр тяжести туловища вперед, ожидая удара, под его силой меня немного сдвигает назад. Подошва ботинок проскальзывает по сырому асфальту. Пытаясь устоять, я еще сильнее нагибаюсь вперед. Плоскость света с шипением обтекает щит по бокам и разрезает ближний ко мне мусорный бак пополам. Аккуратно отрезанная верхняя часть сползает набок и из нее с диким воплем вылетает кот с дымящейся на спине шкурой. На этот раз мне попался действительно серьезный противник. Судя по стилю это не пешка а кто-то вроде ладьи. Похоже, что поединок с ним окажется более продолжительным, чем обычно. Пора менять тактику и переходить от защиты к нападению.
Правая рука ныряет под плащ и извлекает из-за пояса меч. Точнее говоря пока это не меч, а всего лишь его рукоятка полуметровой длины, покрытая черной шероховатой кожей.
Пальцы привычно охватывают мягкую рукоять, сливаясь воедино с ее поверхностью. Большой палец вдавливает поблескивающий выступ и с металлическим шипением из конца рукоятки выскакивает узкое обоюдоострое лезвие с глубоко прорезанным кровостоком. Вслед за лезвием щелчком разворачивается четырех лепестковая гарда, до сих пор выглядевшая как ребристое утолщение на конце рукояти. В результате этих быстрых манипуляций у меня в правой руке оказывается метровый меч чем-то похожий из-за большой лепестковой гарды на сказочный цветок с очень длинным пестиком, отражающий лезвием тусклый взгляд любопытствующей луны.
Вот теперь можно и повоевать.
Выписав ажурную восьмерку над головой, я готовлюсь к нападению. - Сейчас я действительно верю, что ты убил Стаза, - с уважением говорит мужчина, поглядывая на нетерпеливо подрагивающий в моих руках меч. Я не знаю, кто такой Стаз, но подозреваю, что это низкорослый парень которого я убил в туалете третьесортного бара на прошлой неделе. - Тоже ждет и тебя, - безо всяких эмоций шепчу я. - Позволь задать тебе один вопрос, - он выжидательно смотрит на меня. Утвердительно киваю головой, ожидая подвоха. - Будь так добр, и скажи, зачем ты убиваешь нас? Этот вопрос я неоднократно задавал себе, но так и не смог найти разумного ответа. Я знаю, что так надо. Они враги. Если я не буду сражаться, то они меня поймают и сожгут живьем... Я не хочу так умереть... Поэтому я буду убивать. - Неужели тебе доставит радость вид моего раскромсанного трупа, плавающего в луже крови? Спроси сам у себя, что тебе даст моя смерть? Радость? Вряд ли. Ты ведь не варвар кровожадный, ты разумный человек. Ты ведь не убийца. Ты добрый. Ты добрый! А добрые люди оружием не пользуются. Зачем хорошему человеку оружие? Оружием пользуются только плохие, злые люди. А ты ведь хороший. - Его голос звучит так убедительно и правдиво, а лицо излучает такую заботу и доброту, что я начинаю сомневаться в своих действиях. Рука, удерживающая меч, медленно опускается вниз, пока его лезвие не упирается в грязный асфальт. Пластинчатый щит становится неожиданно тяжелым и якорем тянет вниз. На лице расплывается добродушная улыбка, стирая напрочь намеченные действия.
И действительно, зачем мне его убивать? Такой добрый пожилой человек. Наверное, уже почти на пенсии. Дома его ждут озорные внуки. Ждут, когда же придет их любимый дедушка, принесет им подарки. Как у меня могли возникнуть такая глупая мысль - убить его? И зачем мне эти злые железяки в руках, я ведь не убийца?
Со звоном скачет по асфальту брезгливо отброшенный меч, а щит черным колесом катится в сторону дымящихся мусорных баков, подпрыгивая на неровностях.
Меня переполняет любовь к этому человеку, и я делаю шаг на встречу ему, желая обнять, поблагодарить. В конце своего пути щит ударяется в дальний бак и по проулку разносится мелодичный звон черных пластинок. Этот звук внезапно пробуждает уснувшую осторожность. Повинуясь инстинкту, мозг привычно сканирует окрестности. Почувствованное мгновенно вызволяет меня из сладкой паутины слов наброшенной на меня собеседником. Ложь! Сплошная ложь! Сканирование показывает, что вокруг меня замыкается кольцо чужих. - Значит, ты думаешь, что я добрый? - стараясь не выдать свое пробуждение к нормальному восприятию реальности, мягким голосом спрашиваю я. - Конечно! - по-прежнему плетет противник словесную паутину. - И ты сам это знаешь. - Знаю! - одновременно со словом из моей руки выпархивает метательный стилет и стальной пчелой уходит в темноту. Хорошо, что я догадался конфисковать это грозное оружие сделанное из длинного заточенного гвоздя и кусочка дерева у позарившегося на мой плащ беспризорника.
На уровне окон второго этажа раздается крик боли, а вслед за ним шлепок тела об асфальт. На одного чужого меньше.
Пулей срываюсь с места, устремляясь к выходу из проулка. На ходу подхватываю меч, а вот за щитом возвращаться некогда. Если я здесь останусь еще хоть не на долго, то, скорее всего, останусь навсегда. С десятком чужих мне не справиться, даже если они слабее моего противника.
Луна при виде происходящего со страхом спряталась за тучи, оставив лежащий внизу мир в полной темноте. Это мне даже на руку. Я в темноте вижу не хуже чем при свете. Судя по спотыканиям и чертыханиям за моей спиной, преследователи не обладают столь полезным даром Мозг находится в режиме постоянного сканирования, позволяя отслеживать перемещения чужих.
Поняв, что их добыча вот-вот выпорхнет из расставленных сетей, они начали ускоренно замыкать кольцо.
Моя задача - успеть добраться до выхода из проулка раньше двух чужих, приближающихся к той же точке справа и слева и при этом не попасть в руки преследователям, тяжело дышащим за моей спиной. Дернувшись в сторону, уклоняюсь от сверкнувшего над головой огненного лассо. Один из преследователей бежит по крыше, раз за разом выпуская из ладони сверкающую энергетическую петлю.
Близкорасположенные стены затрудняют маневрирование.
За спиной ярко сверкнуло, и в метре от моих ног в асфальт вплавилась шаровая молния разбрасывая по сторонам огненные капли. Из-за маневрирования я потерял несколько секунд и шанс добраться к выходу из проулка первым.
Еще один чужак, бегущий по крыше впереди метателя лассо, прыгнул головой вниз. Я ожидаю глухой удар тела и разорванную плоть, но вместо этого чужак несколько раз кувыркнулся в воздухе трансформируясь и мягко приземлился передо мной на четыре мощные лапы. Встретив на пути такое препятствие, я вынужден остановиться. Передо мной стоит уже не человек, а покрытая костяными чешуйками огромная собака. С неприятным скрежетом хвост с изогнутой иглой на конце бьет по бронированным бокам. Выражение квадратной морды, на уровне моей груди обещает нелегкую схватку.
Собака напрягла лапы, готовясь к прыжку. Пасть раскрылась в зверином рыке. Прыжок.
С таким противником я сталкиваюсь впервые, но толи инстинкт, толи интуиция подсказывают, что нужно делать. В момент, когда лапы животного отрываются от земли, я прыгаю ему навстречу головой вперед, в полете разворачиваясь вокруг собственной оси лицом вверх, и вскидываю меч. В результате я пролетаю в полуметре над землей под покрытым коротким рыжим мехом животом собаки. Как я и ожидал, брони там не оказалось.
Меч вошел в тело как нож в масло и рассек противника до паха. Приземляюсь я на четвереньки и опять бросаюсь вперед, оставляя за спиной извивающееся в конвульсиях тело. На втором шаге чувствую режущую боль в левом бедре. Опустив глаза, вижу распоротую штанину уже успевшую пропитаться кровью. Плохо! Противник успел задеть меня шипом, расположенным на конце хвоста. Это существенно скажется на моей подвижности. Теперь о беге не может быть и речи. Ну что ж, придется идти другим путем. От удара плечом покосившаяся дверь черного хода слетает с петель, а замок, до сих пор обеспечивавший ее неприступность улетает куда-то внутрь зловонного коридора. - Он в доме! - звучит уже за спиной взволнованный голос. - Он сейчас вырвется из кольца. - Сети бросайте! Сети! - вторит ему бас, откуда-то сверху. - Уйдет ведь! Оставляя за собой кровавый след, я быстро иду по коридору.
Из-под ног в разные стороны метнулась стайка кошек, бросая в мою сторону недовольные взгляды за нарушение брачного ритуала.
Стены коридора изобилуют отслоившимися кусками штукатурки и надписями, в подробностях описывающих кто, кого и сколько раз любит. В углу белоснежным холмиком валяется кучка использованных шприцов. Резкий застоявшийся запах мочи режет обоняние.
Не смотря на абсолютную темноту, царящую в подъезде, я с легкостью нахожу лестницу ведущую вверх. Через мгновение, я уже поднимаюсь по некогда мраморным ступеням.
Наверное, в своей молодости, этот дом выглядел весьма шикарно, не так как сейчас.
За спиной вспыхивает тусклый свет. Похоже, преследователи шлют впереди себя светляков. - Он убил Нокса! - злобный вопль достигает моих ушей. - Надеюсь, что не только его, - шепчу сам себе. Вот и площадка пятого этажа.
Ударом ноги выбиваю небольшое подслеповатое окно на уровне пола. Слышно, как осколки стекол со звоном бьются об асфальт. Еще удар и вслед за стеклами отправляется прогнившая рама. Чтобы протиснуться в окно, мне приходится стать на четвереньки. Мой беззащитный зад, красующийся на фоне облупленной стены, представляет собой замечательную мишень. Мысль об этом мне не понравилась, и я усиливаю свои потуги. Наконец, я, как пробка из бутылки, выскальзываю из оконного проема и зависаю, удерживаясь одними ногами за верхнюю кромку окна, над уже успевшим надоесть проулком. Подо мной мелькнул силуэт последнего из преследователей скрывшегося в подезде. - Дилетанты! - презрительно хмыкаю я. - Толпой за мной бегают. Глаза, тем временем, осматривают окружающее меня пространство.
- А вот и он! - наконец я рассмотрел туго натянутый провод, проходящий в паре метров от меня и идущий вниз, вдоль стены дома. Назначение этого провода осталось для меня загадкой, но в данный момент меня интересует лишь факт его наличия.
Изо всех сил отталкиваюсь и прыгаю в сторону провода. Расстояние я рассчитал правильно и в конце полета очень удачно цепляюсь лепестком гарды за туго натянутый провод. Стараясь погасить поперечные колебания с ускорением, подгоняемый ветром и силой тяжести, скольжу по нему к земле. Нижняя точка крепления провода расположена очень удачно - у противоположного конца проулка. - Вон! Вон он! - бьет по спине злобный крик. Пусть орут, главное, чтобы не догадались провод перерезать. Земля приближается, и я выставляю ноги вперед, готовясь к столкновению. Удар оказался неожиданно сильным, я даже теряю равновесие и кубарем качусь по земле. Возможно дело и не в силе удара, а в раненой ноге, слабеющей с каждой минутой. Вскочив на ноги взмахом меча разрубываю провод. Противника последующего за мной ждет неприятный сюрприз. Как бы в подтверждение моей мысли в глубине темного проулка раздается грохот переворачивающихся многострадальных мусорных баков и отборная ругань. - С приземленьицем! - с улыбкой машу силуэту, копошащемуся в горе зловонных отходов. Убыстряя шаг, я тороплюсь покинуть этот район. На ходу обдумываю произошедшие события. Этой ночью я впервые из охотника превратился в жертву. Чужие довольно умело расставили ловушку, и если бы не моя прыть, то гореть бы мне сейчас на костре. Мотнув головой, отгоняю мрачное видение коптящего пламени.
Жаль, что остался без щита, полезная вещица была. Ну ничего. Главное, что сам остался жив. Еще несколько шагов и я оказываюсь на тротуаре хорошо освещенной улицы. Справа поблескивает огнями вывески небольшой круглосуточный супермаркет, заманчиво предлагая взять чего-нибудь перекусить. Мысль о еде вызвала жадное спазматическое булькание в желудке.
С шелестом лезвие меча прячется в рукоятке, а та в свою очередь устраивается на поясе брюк, стеснительно скрываясь под широкой полой плаща. С правоохранительными органами я ссориться не собираюсь... На всякий случай сканирую местность. Все нормально. Теперь можно подумать о еде и ночлеге. Брезгливо осматриваю выстроившиеся в ряд безликие панельные девятиэтажки на другой стороне улицы. Нет, в этих скворечниках я сегодня селиться не буду. Надо поискать что-нибудь по приличнее в более престижном районе.
Прихрамывая подхожу к обочине и верчу головой в поисках машины. Как бы в такт моим мыслям из-за угла показывается новенькая синяя мазда. Прорезая осеннюю ночь спящего города мощными фарами она промчалась мимо меня обдав веером брызг из лужи на обочине. - Гад, - совершенно беззлобно шепчу вслед удаляющейся иномарке. Глупо было ожидать, что водитель остановит машину ночью в таком районе, тем более, что мой потрепанный вид абсолютно не внушает доверия. Несколько минут уходит на то, чтобы привести себя в человеческий вид. Плащ, очищенный от налипшего мокрого мусора и какой-то дряни, лучше выглядеть не стал. Оглядев себя с ног до головы, обречено вздыхаю. Возле супермаркета на небольшой стоянке пристроились два автомобиля. Может на этот раз повезет. Я не спеша направляюсь в их сторону. Раненая нога при ходьбе создает массу неудобств. Края раны хоть уже и начали затягиваться, но пульсирующая боль никак не хочет униматься и при каждом шаге пронзает тело раскаленной иглой. Сейчас главное хорошо поесть и отдохнуть, и к утру от раны только шрам останется.
Что-то подсказывает мне, что такая глубокая рваная рана не должна так быстро заживать, что это ненормально, но я отмахиваюсь от надоедливо кружащих в голове мыслей. Одна из машин тронулась с места. - Пока Серега, - махнул на прощанье из окна ее водитель. - Успехов, - пробасил в ответ весьма упитанный хозяин второй машины - вишневой девятки. - Позвонить не забудь. Последнюю фразу водитель отъезжающей машины, пожалуй, уже не услышал. На этот раз мне точно повезет. Знание имени человека немаловажный фактор в воздействии на него. Полненький хозяин уже взгромоздил свой пышный зад на сиденье девятки, когда я взялся за ручку дверцы. - Тебе чего? - неприязненно буркнул он, повернув в мою сторону круглое лицо с носом картошкой. - Денег не дам. Иди, работай, тогда и деньги будут. Судя по всему, он принял меня за бомжа, ищущего подаяние. И неудивтельно, не всякий бомж грязнее меня. Пристально смотрю ему в глаза и бросаю мыслеобраз. Для начала весьма неконкретный и размытый. Так сказать для затравки. Мужина напрягся и посмотрел на меня пристальней пытаясь вспомнить, где же он мог меня видеть. Выражение на его лице свидетельствует, что первый шар попал в лузу, точнее не шар, а мыслеобраз. - Не узнаешь Серега? - дружеским тоном спрашиваю я и шлю ему вторую порцию воспоминаний, содержащую уже более конкретную информацию. Если все сделать аккуратно, то у клиента появится целый ворох искуственных воспоминаний в которых я фигурирую как его старый знакомый. Есть в этих воспоминаниях и совместные пьянки и мордобой за соседскую девчонку за бетонным забором дискотеки и какие-то общие друзья. Умело составленные воспоминание великая сила. С помощью них можно человека наизнанку вывернуть... Психологически конечно. Жаль, что такие воспоминания нельзя создать вот так сразу, под конкретную ситуацию. На создание хорошего, глубокого воспоминания, содержащего разнообразные подробности, уходит несколько часов. Но я нашел выход, и теперь постоянно ношу с собой десяток уже готовых к использованию разнообразных воспоминаний, как говориться на все случаи жизни. В нужный момент их остается только малость подкорректировать с учетом клиента и сложившихся обстоятельств.
Через несколько минут мы уже едем к Сергею домой, по пути громко обсуждая новости политики. Мыслеобраз лег очень чисто, и теперь я Сеня, старый друг и одноклассник Сергея. Поговорив немного о политике, мы перешли к автомобильным проблемам, дружно похаяли гаишников вместе с их беспределом. - Как ты теперь? - задаю я вопрос стараясь побольше узнать об этом человеке. - Да так. Кручусь понемногу, - не без гордости басит он. - Вот создал компьютерную фирму, интернет-клуб открыл. Приобщаюсь к современным технологиям. После армии женился... - Он сладко причмокнул полными губами. - Жена у меня краса-а-авица! Увидишь, закачаешься! - он как бы что-то вспоминая, посмотрел на меня. - Ты ведь Светку не видел? - Как же я ее мог видеть, если после школы мы с тобой не пересекались по жизни. - А ну да. Запамятовал совсем, - вспомнил он то, чего никогда небыло. - Выходит, что мы десяток лет не виделись... Даже удивительно, что я тебя узнал. - Дети есть? - с неподдельным любопытством в голосе спрашиваю я. - Сын. Сашка, - его голос переполняет отцовская гордость. - В первый класс пошел. Умный. Весь в меня. - А ты, Сень, как поживаешь? - интересуется Сергей и нашарив в бардачке кассету засовывает ее в магнитолу. Магнитола чавкнув проглотила кассету и через секунду из динамиков полился наполняя кабину голос Стинга. - Интерфейсик у тебя не очень, - безобидно заметил он. - Ты как будто по канализационным трубам лазил. И запах от тебя соответствующий. - Понимаешь, не повезло. Я в Киеве проездом, в командировке, - на ходу сочиняю я легенду. - Решил погулять по ночному городу, поглазеть на столицу. Сам не знаю, как меня занесло в это захолустье, - я всем своим видом выразил удивление. - А тут, откуда не возьмись толпа тинейджеров. Так не поверишь, еле ноги унес. Улепетывал от детей как заяц по подворотням. Я хоть и не хиляк, но такая толпа если навалиться, то одной массой задавят. Пока бежал раз несколько упал, да еще и в какую-то дрянь... Извозился, в общем, как свинья. Сергей сочувственно машет головой: - Считай повезло. Если бы догнали, одними синяками бы не отделался. Что твориться с молодежью, сам не пойму. Не дети, а звери какие-то! Книжек не читают, а вместо этого по подъездам дурь всякую курят. И ходят потом со стеклянными глазами и пустыми головами, - он в сердцах стукнул тяжелым кулаком по баранке, от чего девятка опасно вильнула по мокрой дороге. - У меня вон сосед вышел ночью гараж проверить. Сам знаешь, время нынче такое, - я кивком головы выражаю согласие. - Так он потом, после этой проверки, неделю в больнице пролежал. И знаешь от чего? - водитель сделал страшное лицо. - Его девчонки избили. Представь себе. Шесть пятнадцатилетних девчушек забили здорового мужика до полусмерти. - Жуть! - соглашаюсь я с рассказчиком. - Ну ничего, - утешает меня он. - Не расстраивайся. Сейчас приедем ко мне домой, выпьем, закусим, поговорим о том о сем. В общем, отдохнем, как полагается. - Спасибо Сереж, - придавая голосу душещипательную искренность, говорю я. - Даже не знаю, как тебя благодарить. - Ай, Сеня. Оставь такие мелочи плебеям, - его круглое лицо расплылось в доброй улыбке. - Друзья для того и нужны, чтобы помогать в тяжелую минуту. Сергей не сбавляя скорости, резко вывернул руль вправо, и девятка, повизгивая резиной, лихо вошла в поворот.
Оторвавшись от беседы, с удовлетворением смотрю в окно. За покрытым дождевыми каплями стеклом в ночи мелькают аккуратные коттеджи.
Вот это я понимаю домики! Вот здесь я всласть отдохну! Здесь можно и на недельку застрять. Хозяева думаю, против не будут. Тем более, что на этот раз клиент оказался на редкость приятный, душевный можно сказать. Пронзительно скрипнув покрышками, девятка притормозила у небольшого, но очень изящного двухэтажного домика. Свет фар выхватил в окружающей темноте выскочившую из будки большую кавказскую овчарку. - Прибыли, - известил Сергей. - Вот и мои хоромы. Овчарка подозрительно обнюхала меня, как бы проверяя мою лояльность но услышав команду хозяина отошла в сторону. - Не бойся, от Драйва вреда никакого. Абсолютно бесполезный охранник, - с огорчением говорит Сергей, поглаживая овчарку по голове. - Держу его только из жалости. Рука не поднимается на улицу выбросить... Живое существо все-таки. На шум выглянула жена.
Глядя на молодую женщину в наспех наброшенном халате я убеждаюсь, что Сергей ни капли не преувеличивал, говоря о ее красоте. На вид ей можно дать лет 25-27. Стройная, точеная фигура с хорошо выделяющимся рельефом мышц выдает профессиональную спортсменку. На голове рыжий, щетинящийся ежик волос. Изящные, утонченные черты лица приковывают взгляд и вызывают восхищение. Единственное, что мне не понравилось в ней на первый взгляд - это напускная холодность. Но вполне возможно, что это лишь защитная реакция душевно уязвимой натуры на окружающий мир. - Кто это? - подозрительно спрашивает она, высвобождаясь из медвежьих объятий мужа. - Где ты его подобрал? Сергей сбивчиво рассказывает ей навеянные мной воспоминания и события этой ночи. - ... чудом спасся, - улавливаю я концовку его фразы, стоя в стороне. - Странно. Но ты ни о каком Сене мне никогда не рассказывал, - никак не хочет таять в ее голосе лед подозрительности. К сожалению, я не могу послать ей какие-то воспоминания, так как, скорее всего они войдут в противоречие с тем, что я уже наложил Сергею. Результат будет непредсказуемым. Но вот послать ей легенький мыслеобраз жалости и доверия к незваному гостю я могу. Переминаясь с ноги на ногу посреди двора, формирую в воображении цветок и легким порывом вымышленного ветра отправляю женщине. Прикосновение цветка должно пробудить доверие и приязнь. Обычным взглядом, конечно, этот цветок не увидеть. На самом деле это сгусток энергии, в который вписана определенная программа. Почти как для компьютера. Можно сказать, что принцип один и тот же. А цветок... Цветок это всего лишь мое воображение. Так проще работать. Одно дело манипулировать бездушной энергией, а другое привычными объектами имеющими смысл, пусть даже воображаемыми. Цветок вместо того, чтобы коснуться груди женщины резко вильнул в сторону и начал быстро увядать. Опали потемневшие лепестки, свернулись в трубочки листочки. От удивления у меня отвисла челюсть. Вот такого, честно говоря, я не ожидал. Спохватившись, сканирую местность. Все чисто! Чужих поблизости нет! В чем же дело? Присмотревшись внимательнее, замечаю вокруг женщины легкое голубоватое свечение. Свечение настолько слабое, что я его не сразу и рассмотрел. Вот это да! Маг! Потомственный маг! Но судя по интенсивности свечения не осознающий себя. Сейчас она мало что может. Максимум это снятие головной или зубной боли, легкая подсознательная защита от сглаза или наговора. Не более. Но стоит подучить, показать потенциальные возможности и уже через пару лет ее могуществу можно будет позавидовать. Потомственный маг это круто! - Сеня, пошли, - наконец позвал меня Сергей, закончив дебаты с супругой. - Познакомься, это Света, моя жена, - с гордостью, как на музейный экспонат указал он на нее. Света выдавила из себя приветливую улыбку. Улыбка вышла довольно натянутой. - Сеня, - как можно галантнее представляюсь я и целую хозяйке руку. Воздействовать я на нее не могу, поэтому придется покорять стандартными человеческими средствами. - Прошу в дом, - приглашает слегка оттаявшая хозяйка. Дом оказался обставленным со вкусом и без излишней роскоши. Хорошая деревянная мебель, дорогая видео и аудиоаппаратура в гостиной явно указывают на то, что компьютерная фирма Сергея процветает.
У большого камина, из темного камня с тлеющими углями на стене висит ряд полированных дощечек, увешанных спортивными наградами. Ого! Оказывается хозяйка не просто спортсменка, а мастер спорта по айкидо. Недурно. Глаза пробегают по ряду медалей. И не просто мастер спорта, а бронзовый чемпион чего-то там. Удивительное сочетание: такая внешняя изящность и внутренняя сила. Причем сила как физическая, так и потенциально энергетическая. - Сеня, - вырывает меня из размышлений Света. - Ванная полна горячей воды. Я подобрала кое-что из одежды, но не думаю, что она тебе будет впору. Грязное оставишь в корзине у стиральной машины, я утром все постираю. - Большое спасибо! - благодарю я и направляюсь в ванную комнату. - Постой, - неожиданно берет она меня за руку. - Скажи честно, кто ты? От тебя веет ... - она задумалась, подыскивая подходящее слово, - холодом. Ты не такой как все. И почему Сергей никогда не рассказывал мне о друге детства по имени Сеня? Я считала, что знаю его жизнь полностью. - Должна же быть в мужчине какая-то загадка, - отшучиваюсь я. Видно не получится у меня остаться в этом доме надолго, так как Света опираясь на свои чувства, не даст мне покоя. Завтра утром придется уходить. А жаль. Здесь довольно мило и уютно. - Но не так же много. Идя в ванную, я чувствую у себя на спине ее изучающий взгляд. Взгляд мага...
На втором этаже у дверей в ванную я столкнулся с пухлым мальчуганом лет шести.
- Привет, - присаживаюсь возле него на корточки. - Ты кто?
- Шаша, - прошепелявил мальчик о пустив глаза. - А ты кто?
- Не знаю, - не захотел я врать ребенку. - Честно не знаю.
- Так не бывает, - очень серьезно возразил он.
- Бывает. - Я грустно покачал головой. - К сожалению бывает.
- Саша! - раздался снизу голос Светы. - Ты, почему не спишь? Ану быстренько в кровать, а то с утра опять будешь ныть, что не выспался.
Услышав голос матери, мальчишка, не смотря на свою пухлость прытью бросился к дверям в конце коридора. Уже стоя в распахнутых дверях своей комнаты, он уперто добавил:
- Вшеравно не бывает!
Я улыбаюсь ему вслед и захожу в ванную комнату.
С радостью сбрасываю с себя вонючую одежду на пол и залезаю в ванную полную горячей воды, предварительно разместив на расстоянии вытянутой руки меч и кольчугу.
Уставшее тело с радостью приняло объятия горячей воды.
- Оххх! - сам по себе вырвался из моей груди вздох блаженства. От изобилия комфорта даже раненая нога перестала болеть. Да, кстати, надо бы взглянуть, как там рана поживает. Рассматриваю вынырнувшее из пены бедро. Ну что ж неплохо. Края раны полностью сошлись, остался только рваный шрам со слегка кровоточащим краем.
Понежившись еще минут двадцать решаю, что пора бы и поесть, тем более, что желудок уже давно взывает к моему состраданию требуя столь необходимый для регенерации белок.
Одна из стен ванной комнаты представляет собой сплошное зеркало. Вытираясь большим пушистым полотенцем, с интересом рассматриваю свое отражение. Из зеркала на меня равнодушно взирает высокий мужчина лет тридцати, может чуть меньше, худощавого телосложения. Длинные, до плеч, темные волосы обрамляют скуластое продолговатое лицо с крупными чертами.
- Ну и кто же ты? - в который раз за последний месяц спрашиваю я себя.
Отражение пренебрежительно морщится, как бы говоря "А я откуда знаю? Твои проблемы ты их и решай!". Показываю ему язык и отвернувшись начинаю примерять лежащие на тумбочке брюки. Судя по объему, они принадлежат Сергею. Да на такие штанишки, таких как я два понадобятся.
От изучения серегиного гардероба меня отвлекают громкие голоса за окном. Положив брюки на место, подхожу и осторожно выглядываю через небольшое окошко в пластиковой раме на улицу. Оказывается, что окно выходит прямо на площадку перед домом. Двор тускло освещается луной и матовым светильником у входных дверей. На парковочной площадке рядом с Серегиной девяткой пристроился небольшой микроавтобус. В нескольких метрах от входных дверей стоит хозяин дома в окружении молодых парней всем своим видом выражающих угрозу.
- Ты помнишь, что срок истекает? - угрожающе придвинулся к хозяину один из ночных гостей. - А ты часом не забыл, что случится, если ты не выполнишь нашу договоренность? Или все же забыл?
- Нет! Нет! Не забыл! - как бы оправдываясь, еле слышно для меня, говорит Сергей. - Но я очень прошу вас потише. Я не хочу, чтобы это услышала жена или сын. Я постараюсь все сделать, как вы говорите. Я постараюсь.
- Нет, вы послушайте этого козла! Он постарается! - наседает гость - молодой парень квадратного телосложения в кожаной куртке. - Да ты знаешь, что мы сделаем с твоей женой, если ты подведешь нас?
Стоящие вокруг хозяина парни довольно гоготнули, показывая выразительными жестами, что они будут делать со Светланой.
Внимательнее осматриваю парней. Их пятеро. Все крепко сложены. Похожи на борцовскую команду, выбравшуюся на пикник. Но, судя по теме разговора пикника не будет.
- Нет, не смейте! - неожиданно проснулась львиная храбрость в голосе Сергея. - Я не позволю вам обидеть мою жену! Не позволю! - Он угрожающе двинул свое полное тело в сторону говорившего, но сразу же сложился пополам от сильного удара ногой в пах и тихонько взвыв, повалился на мокрую землю газона.
- А не показать ли нам ему прямо сейчас, что мы сделаем с его бабой? - с энтузиазмом пригласил один из парней с густо усыпанным прыщами лицом.
Ответом ему послужил одобрительный гул и переступив через завывающего от боли Сергея, гости двинулись в дом.
Вот тебе называется и отдохнул. А я так надеялся провести пару дней в тишине и спокойствии.
Дом наполнился шумом и криком. Похоже, ребята не ожидали встретить такое сопротивление со стороны хрупкой женщины. Слушая раздающиеся снизу звуки можно предположить, что мастер спорта по айкидо обслужила незваных гостей по высшему разряду.
- А-а-а-а! - ударил по ушам пронзительный вопль. - Рука! Моя рука! Эта сука мне руку сломала. Мочи ее падлу!
Вопящий голос заглушается шумом падающей мебели. Такое впечатление, что за дверями взвод десантников сдает зачет по рукопашному бою.
- А теперь ты что запоешь, каратистка хренова? - торжествующе заорал у моей двери голос.
- Мамочка! - раздается вслед за этим плач ребенка. - Мамуля мне больно! Скажи этому дядьке, чтобы он меня отпустил!
Сперва, я решил не вмешиваться в происходящее и спокойно переждать бурю сидя в ванной комнате, а после того, как все закончится совершить набег на холодильник и затем искать новое место для ночлега.
В общем-то, это не мое дело. Проблемы этих людей меня не касаются. У них своя жизнь у меня своя, если конечно это можно назвать жизнью. Но вот ребенок... К детям у меня особое отношение... Не могу сказать, что я их люблю. Нет. Это что-то другое... Желание защитить, уберечь от опасности. У меня это как будто на уровне инстинкта. Может дело в том, что я абсолютно не помню своего детства... Может у меня его никогда и не было. Точнее говоря, объем моих воспоминаний равен одному месяцу. Все остальное это знания и умения.
Вот и сейчас жалобный крик маленького Саши поднял у меня внутри непреодолимую волну желания помочь. Не в силах сопротивляться накатившим чувствам, я набрасываю на бедра полотенце и завязываю его узлом на боку, прикрывая наготу. Шершавая рукоятка меча привычно умащивается в ладони. Большой палец правой руки поглаживает металлический выступ на рукояти, готовясь в любое мгновение вызволить узкий стальной язык из плена.
На всякий случай сканирую окружение. Среди гостей только люди. Это радует.
Бесшумно приоткрывшаяся дверь ванной комнаты позволяет мне сквозь узкую щель рассмотреть сложившуюся ситуацию. В паре метров спиной ко мне стоит парень ударивший Сергея. Он держит в руках извивающегося мальчишку. В конце коридора, у лестницы, на коленях стоит Светлана все в том же халате. Ей в затылок направлен тупорылый револьвер, зажатый в руке прыщавого гостя. Все остальные похоже внизу.
Безрадостный раскладец.
Если я нападу на человека удерживающего ребенка, есть шанс, что прыщавый выстрелит в голову матери. Если попытаться нейтрализовать прыщавого, возможно, что ребенку сломают шею. При мысли о том, что ребенку может быть нанесен вред, у меня прошел мороз по коже. Нет. Такого я допустить не могу.
Отслонившись от щели, бегло осматриваю комнату в поисках подходящего предмета.
Ага! Есть!
Я беру с полочки, у все еще источающей тепло ванны, флакон с освежителем воздуха. Подкидываю в руке. Тяжелый. На этикетке название - "Ландыш".
Ну ландыш так ландыш. Я не переборчивый.
- А теперь снимем халатик и покажем дяде Михе, что мы там прячем. А будешь еще рукомашеством и дрыгоножеством заниматься, так твоему пацаненку мигом голову открутят, - доносится из коридора голос прыщавого. Парень не промах, решил время зря не терять и сразу же перейти к самому интересному.
- Сына отпустите! Сволочи! - уже рыдает от беспомощности и унижения Света. - Он то здесь при чем?
Мое появление в коридоре оказалось полной неожиданностью для всех.
Прыщавый открыл рот, собираясь что-то сказать, но упал на спину получив бутылкой освежителя в лоб. В ту же секунду гарда сложенного меча опускается на голову его напарника чуть пониже правого уха. Его руки разжимаются, и я перехватываю пухлое детское тело на пол пути к земле. Сильный удар коленом в нижнюю часть позвоночника завершает мое молниеносное выступление.
Опустив мальчика одеревеневшего от страха на пол, бросаюсь вперед, так как прыщавый не оценил в полной мере все прелести запаха ландыша и теперь не вставая с пола, медленно поднимает револьвер. На бегу с шелестом выскальзывает из своей тюрьмы лезвие готовясь испить свежей крови. Все еще стоящая на коленях Света, с животным испугом смотрит на меня, бегущего к ней в полотенце и с мечом в руках. Вид моего обнаженного тела снабженного мечом, подействовал на нее отрицательно. Испуганно взвизгнув, Света закрыла голову руками.
Сверкающая полоса взлетела над ее головой... и с мягким стуком рука прыщавого, все еще сжимающая револьвер, упала к ее ногам. Дом наполнился животным воем. Парень резво вскочил на ноги, и жалобно завывая, бросился вниз по лестнице, придерживая левой рукой кровоточащий обрубок. На белых, деревянных ступеньках осталась пунктирная красная дорожка из капель крови.
Этот вопль заставил Свету открыть глаза. Вид отрубленной руки, сжимающей револьвер, подействовал на нее еще хуже, чем я. Тяжело охнув, она упала в обморок.
Так, двое готовы, осталось обслужить еще троих. Я думаю, это не займет много времени.
С беспокойством оглядываюсь на ребенка, желая убедиться, что с ним все нормально. Пухленький Саша сидит на полу рядом с бесчувственным гостем и восторженно смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
- Ты шупермен? - выдавливает он из себя восхищенно.
- Ага! Шупермен! - с улыбкой говорю я. - Я пойду вниз еще пошуперменю, а ты пока этого дядьку охраняй. Смотри только, чтобы не убежал. - По моим прогнозам этому парню так отдыхать часа два как минимум.
- Ешть! - принимая мою игру всерьез, козыряет Саша.
Поудобнее перехватив меч я не спеша спускаюсь по лестнице вниз, стирая голыми ступнями кровавую дорожку со ступенек.
Глава 2.
Холодная говядина с жареной картошкой, обильно политой кетчупом, оказались очень кстати. Я жадно поглощаю все, что находится в зоне досягаемости моих рук, не обращая внимания на изучающе-тяжелый взгляд Светы. Вилка отплясывает чечетку в моей тарелке, отправляя порцию за порцией в ненасытный желудок. Сергей, все еще держа между ногами бутылку с холодной водой, аппетитно чавкает напротив. Младшее поколение, не взирая на бурное сопротивление и желание рассказать, как он злого дядьку охранял, отправили спать.
Незваные гости покинули дом приблизительно час назад. Точнее некоторые, осознав мое превосходство, покинули его самостоятельно, а вот некоторым особо недогадливым пришлось помочь. Жертвами такой помощи стали дубовый шкаф в прихожей и один пролет деревянного забора у парковочной площадки. Если бы не Сергей вовремя погасивший мой азарт, то отрубленной кистью, сломанной челюстью и сотрясением мозга они не отделались бы. Думаю, что после такого гостеприимства ребята сюда не скоро покажутся. Если покажутся вообще.
Не отрываясь от поглощения пищи, Сергей все еще продолжает изливать в мой адрес безмежные благодарности.
- Кто ты? - с легким напряжением в голосе спрашивает так и не прикоснувшаяся к пище Светлана. - Скажи мне. - Она уже успела сменить разорванный прыщавым парнем халат на кимоно с райскими птицами на спине и груди. Надо заметить, что частица востока добавила ее образу еще больше изящества. Интенсивно перемалывая пищу, я изредка волей-неволей поглядываю на нее. Тяжело, наверное, Сергею с такой красавицей-женой. На такой сладкий кусочек должно быть немало желающих, явных и неявных.
- Как это кто? - удивленно буркнул набитым ртом Сергей. - Дорогая, ты часом от страха рассудок не утратила. Я же говорил тебе, что это Сеня мой друг детства. Одноклассник.
- Одноклассник? - женщина пронзительно посмотрела на меня.
- Ну да, - ответил вместо меня Сергей и потянулся за салфеткой. - Сколько можно повторять.
На пару с хозяином мы подчистую вымели здоровенную цепторовскую сковородку картошки и солидный кусок вареной говядины.
Судя по объемной комплекции хозяина и по количеству пищи подаваемой на стол, это его нормальный рацион. Я обычно ем немного, но сейчас организм, потративший много сил на регенерацию, требует компенсации.
- В соседней комнате, в тумбочке, лежит наш семейный фотоальбом. В нем присутствуют школьные фото Сережи. А еще есть и выпускной альбом. В нем есть не только фотографии учеников, но и их имена и фамилии. И если мне не изменяет память, то в Сережином классе не было мальчика по имени Сеня. - Она приблизила лицо ко мне и тихо спросила, заглядывая в глаза. - Мне сходить принести альбом?
- Нет, - так же тихо отвечаю я под натиском ее взгляда.
- Что значит не было мальчика по имени Сеня? - возмущается Сергей. - А с кем же тогда я в шестом классе впервые в жизни водку попробовал и утром понял, что такое похмелье?
- А вот сейчас мы об этом и спросим. - Света взяла в руку бокал, наполненный красным вином, и чуть-чуть пригубила. - И еще спросим, откуда у него столь необычные боевые навыки. Ты случайно не из каких-то спецслужб?
- Думаю, что нет, - улыбнулся я в ответ на ее версию.
- А можно подробнее? - неожиданно меняет она тон на извинительно-просящий. - Пойми, я тебе очень благодарна, за спасение моей семьи! Дороже них у меня никого нет! - Она с любовью взглянула на мужа так, что я невольно позавидовал, что этот взгляд адресован не мне. - Мы тебе очень обязаны. Если бы не твое вмешательство... - она вздрогнула, подумав о том, что могло случиться. - Но в то же время, то, что я вижу слишком необычно, чтобы не привлечь мое внимание. Поэтому я прошу тебя рассказать все или уйти.
- Как уйти! - возмутился Сергей. - Он же...
Жена бросила взгляд, заставивший его замолкнуть на полуслове. Вот тебе и глава семьи.
- Рассказать? - я задумался. Что вот так просто взять и выложить этим совершенно чужим для меня людям все? Стоп... Поправочка... Не таким уж и чужим. Да и в общем-то особо рассказывать нечего. Что я знаю? Почти ничего. - Почему бы и нет.
Сергей посмотрел непонимающим взглядом сперва на меня, потом на жену и поинтересовался:
- Может мне все-таки кто-то объяснит, что здесь происходит? А то я что-то ничего не пойму.
- Сергей, - начинаю я миролюбивым тоном, - сейчас твой взгляд на окружающий мир немного изменится. Это может немного шокировать, но все пройдет нормально. Просто многое станет другим, исчезнут кое-какие воспоминания.
Я аккуратно удаляю наложенные воспоминания из мозга Сергея. Снятие более тонкий процесс, чем их наложение и требует значительно большего умения. Подчиняясь мысленным командам, пленка искусственных воспоминаний медленно отслоилась от разума Сергея и постепенно тает в воздухе. В момент отслоения глаза мужчины на мгновение остекленели, но тут же вернулись к нормальному состоянию. Он медленно покачал головой и обхватил ее обеими руками, как бы желая удержать на месте.
- Извини, но придется помучится головной болью, - извиняющимся тоном говорю я. - То, что мы называем мозгом, достаточно сложный механизм и грубое вмешательство в его работу всегда имеет последствия.
- Так ты не Сеня? - постанывая от накатившей головной боли, спрашивает Сергей.
- Нет.
- Зачем ты это сделал? Зачем всунул какую-то дрянь мне в голову? Я сейчас прямо чувствую, что там было что-то чужеродное. - Он поднял голову и угрюмо посмотрел на меня.
- Мне нужна была пища и ночлег, - искренне отвечаю я, и удобнее устраиваюсь на мягком стуле с изогнутой спинкой. - У меня была схватка с чужими. Один из противников меня ранил. Для регенерации необходим белок и отдых.
- Чужие? Регенерация? Мистика какая-то, - все еще недовольно бухтит Сергей, с подозрением поглядывая на меня.
Честно говоря, я ожидал более агрессивного отношения к себе. Не очень-то приятно узнать, что тебя обманывали как ребенка и использовали в корыстных целях.
- Никакой мистики. Сплошная реальность, - дружелюбно улыбаюсь я хозяину дома и наливаю себе пол бокала вина. - Ум-м-м! Смакота!
- Кагор коллекционный 1975 года, - подсказывает Света и добавляет. - Ну не томи. Расскажи все по порядку. А то все загадками да загадками. Кто ты? Как тебя зовут? Откуда ты такой суперменистый взялся?
- Это все вопросы или еще есть? - с любопытством спрашиваю я, с трудом оторвавшись от бокала.
- Нет не все. Потом будут еще, - опять берет инициативу в свои руки Света.
- Тогда по порядку. - Делаю большой глоток вина перед тем как продолжить и оглядываю напряженно-любопытные лица присутствующих.
Рассказывать, в общем, действительно нечего. Я себя помню с середины предыдущего месяца. И все. Что было со мной до этого - полная загадка. Я даже не знаю свои имя и фамилию, если они вообще когда-то у меня были. Впервые я себя осознал 15 сентября, очнувшись на мусорной свалке. Вдалеке виднелся большой город. Позже, от рабочих, сгребавших мусор на кучу, я узнал, что это Киев. Они приняли меня за сумашедшего. Не смотря, на глобальный провал в памяти я обладал всеми знаниями современного человека. Как я осознал позже, кроме стандартного набора знаний я умел охотиться, сражаться, применяя холодное оружие, воздействовать определенным образом на людей для достижения своих целей. Точнее цели. Эта цель ни на минуту не стирается в моем мозгу, постоянно напоминая о своем существовании постукиванием изнутри. Она как бы толкает меня вперед и говорит "найти и убить чужих". Весь прошедший месяц я именно этим и занимался. Бродил по городу до тех пор, пока с помощью сканирования не засекал чужого. Увидеть их довольно просто. По крайней мере, для меня. За каждым из них тянется некоторое подобие энергетического шлейфа, пульсирующего и переливающегося яркими цветами. Эту деталь я в состоянии засечь на расстоянии приблизительно до километра. После того, как цель была обнаружена, я начинал преследование. Выбрав удобный момент, нападал и убивал.
В месте своего пробуждения я обнаружил раскладной меч, веероподобный щит удобно размещающиеся под широким плащом и легкую пластинчатую кольчугу. Используя это оружие, я за месяц отправил на тот свет шестерых чужих, если не считать жертв этой ночи. Все шло нормально до этого вечера, когда я превратился из охотника в жертву. А это значит, что чужие нашли способ отслеживать меня или предугадывать мои действия, что ничуть для меня не лучше. Мои способности влиять на человеческий мозг я использовал в основном для получения пищи и ночлега. Учитывая то, что своего дома у меня нет, такие действия были необходимыми для выживания. Не могу сказать, что я не испытывал угрызения совести поступая таким образом с людьми, но цель, ради которой я здесь доминирует над моралью и человечностью.
- ... возле супермаркета я увидел Сергея и решил, что пищей и кровом на эту ночь я обеспечен, - я отхлебнул кагора смачивая пересохшее от рассказа горло. - А дальше вы все сами видели.
- Слишком сказочно это все звучит, - с сомнением смотрит на меня Сергей. - Какие-то чужие. Непонятные силы...
- Ты не видел, что он вытворял в коридоре у ванной комнаты, - возразила ему Светлана. - Поверь мне, профессиональному спортсмену, обычный человек не может так двигаться и так драться... Даже если он будет тренироваться всю жизнь.
Сергей сдвинул плечами, как бы признавая правоту жены.
- А кто эти чужие? Откуда они взялись? - задает вопрос Светлана и поправляет распахнувшиеся полы кимоно. - Зачем тебе их убивать?
- Давай по порядку. - От выпитого вина у меня начинает заплетаться язык. - Чужие это колдуны, но не люди-колдуны. Они совсем чужие. В большинстве своем, как колдуны они слабы, но встречаются и довольно мощные индивидуумы, - вспоминаю я схватку у мусорных баков. - Зачем они здесь, откуда взялись, и какие цели преследуют, я не знаю. Зачем убиваю?.. Понимаешь, - я делаю паузу, пытаясь точнее сформулировать свои мысли, - это что-то вроде инстинкта. Инстинкта, который доминирует надо всем. Хотя нет... Наверное, я неправильно выразился. Представь, что ты колхозница.
- С трудом могу себе это представить, - хихикнула Света.
- Так вот, - продолжаю я, не обращая внимание на ее хихикание. - Представь, что ты работаешь в поле на прополке. Ты идешь по огромному, до самого горизонта полю. У тебя в руках сапка. Ты находишь сорняк и срубываешь его, давая возможность жить полезным растениям. Теперь замени сапку на меч, поле на город...
- Сорняки на чужих, - продолжила она мою аналогию. - Это понятно, но скажи мне, кто тебе дал право решать какие растения полезные, а какие нет.
В ответ на этот вопрос я лишь развожу руками и говорю:
- Я всего лишь колхозник в поле, а не председатель. Вопрос не по адресу.
Сергей взглянул на часы, висящие на стене, и предложил:
- А не пойти ли нам спать? Мне с утра еще и на работу... Важная деловая встреча.
Мне выделили отдельную комнату на втором этаже с широченной мягкой кроватью. Стоя на пороге, я с благоговением рассматриваю это архитектурное великолепие, на котором я сейчас буду спать.
- Спокойной ночи, - проводивший до меня до дверей комнаты Сергей возвращается, чтобы уйти.
- Сергей, - окликиваю его.
Он останавливается и поворачивается ко мне лицом.
- Сергей, а кто это были? Я имею в виду ночных гостей.
- Я понял, - он нахмурился, почесал огромной ладонью выпирающий из-под пижамы животик. - Понимаешь... - замешкался, пытаясь придумать, как же меня назвать.
- Зови меня Никто, - с улыбкой подсказываю ему. - По крайней мере, я себя так называю. Очень соответствует действительности. Помнишь, у Богомила Райнова был такой шпионский роман "Господин Никто".
- Да помню. Это мой любимый писатель. Но если я не ошибаюсь, там была несколько друга ситуация. В романе герой о себе помнил все, а вот для других...
- Тогда считай, что мне просто слово понравилось.
Сергей весело улыбнулся и взъерошил рукой на голове шапку светлых волос.
- Хорошо. Понимаешь, Никто, бизнес в нашей стране довольно грязное дело и редко удается не испачкаться - Сергей в сердцах махнул рукой. - Ай ладно. На кой тебе сдались все эти грязные склоки. Спокойной ночи. - Он повернулся ко мне спиной и величественно поплыл по коридору.
- Извини Сереж за воспоминания, - говорю ему в спину.
- Ничего, - не поворачиваясь, говорит он. - Это тебе спасибо за жену и сына.
- Пустяк, - почти беззвучно говорю я глядя на удаляющегося добродушного толстяка.
Глава 3.
Проснулся я около полудня. Понежившись минут десять в мягких объятьях шикарной кровати, принимаю героическое решение вставать.
С превеликой радостью обнаруживаю на стуле всю свою одежду, выстиранную и выглаженную. Облачаюсь в привычные вещи. Поверх черной водолазки чешуей ложится пластинчатая кольчуга. За счет эластичных вставок между тонкими, но прочными пластинами кольчуга плотно облегает тело, совершенно не стесняя движений. Я так и не смог понять, из какого металла сделано мое оружие и доспехи. Знаю только-то, что меч безо всякого вреда для себя рассекает стальные гвозди, а кольчуга и щит довольно успешно отражают энергетические удары. Не полностью конечно... Во время второй охоты меня зацепило шаровой молнией - любимым оружием чужаков, так шрам не сходил дня два. А если бы тогда на мне кольчуги не оказалось, то получил бы я полноценную дырку с кулак величиной в области живота. Не думаю, что это бы мне понравилось.
Натянув джинсы, с удивлением рассматриваю аккуратно заштопанную дыру на бедре. Ну Светка... Ну молодец! Когда же она все это успела? Ведь легли спать мы не раньше четырех...
Пошатавшись по дому, нахожу хозяйку на кухне, шаманящую над чем-то вкусно булькающим.
Принюхиваюсь.
- Грибной суп! - тихонько стону я ощутив любимый аромат.
От неожиданности Света дернулась и уронила резную деревянную солонку. На полу образовалась белая дюна, а сама солонка закатилась под стол.
- Ну ты меня и напугал! - ухватилась рукой за сердце Светлана. - Чуть сердце из груди не выскочило!
- Извини, не хотел, - опускаюсь на колени и лезу под стол в поисках солонки.
- Ничего. Просто я привыкла, что ко мне невозможно подкрасться незаметно. Я всегда чувствую приближение человека. Сережа говорит, что у меня глаза даже на спине есть. - Она взяла веник и совок и начала сгребать на кучу результат моего появления на кухне. - Может это результат длительного занятия айкидо. Если бы я тогда ногу не сломала... - Света мечтательно вздохнула, вспоминая о спортивном прошлом.
- А может подарок мамы, - вылезая из-под стола с солонкой в руках говорю я как бы невзначай.
Совок замер над мусорным ведром, хотя соль давно уже высыпалась из него.
- Что ты знаешь о моей маме? - Света выпрямилась и пристально взглянула на меня. - Почему ты говоришь так?
- Твоя мать маг. Впрочем, как и твоя бабушка, и многие другие твои предки по женской линии. Это наследственный дар. Очень редкий дар. Он всегда передается только по одной линии: или от женщины к женщине, или от мужчины к мужчине.
Света поставила веник и совок на место и присела на круглый вращающийся стульчик, у большого деревянного стола с витой резьбой по кромке.
- Моя мама умерла, когда я была еще совсем маленькой, - она помрачнела. - Я ее почти не помню. Помню только добрую улыбку, голубые глаза и мягкие, нежные руки. Когда я повзрослела, отец запретил мне даже упоминать о ней. Он говорил, что она была колдуньей и ее душа сгорит в аду. Он боялся мамы. Боялся даже после ее смерти.
- Если бы она была жива, то обязательно обучила тебя всему, что знала сама. А так, ты обладаешь могучей родовой силой, но не в состоянии ею управлять. - Присаживаюсь рядом с ней и беру за руку. - И пожалуйста не употребляй в ее адрес слово колдунья. Она маг. Колдун - это обычный человек-самоучка, нахватавшийся отрывочных знаний из разных источников, и пытающийся, имея на руках эти крохи, управлять окружающим его миром. Управлять энергией, которая окружает нас. Им редко удается достичь весомых результатов. Некоторые сходят с ума не в силах постичь полученное знание, некоторые, не сумев совладать с силами которые они вызвали, навсегда становятся зомби. Но все-таки надо отдать им должное. Они продвигаются вперед. Медленно и единицами. Теряя на пути совершенствования друзей и коллег, двигаются вперед. У колдуна нет своей силы, он использует естественные силы, окружающие нас, с помощью специальных энергетических ритуалов. Например, все чужие это колдуны. Но не путай их с колдунами-людьми. Чужие используют совершенно незнакомые людям техники управления энергией и методы работы с высшими силами. Маг - это человек-сосуд силы или это еще можно назвать энергией или еще как-то. Терминология большой роли не играет. Энергия постоянно в нем. По мере расходования она пополняется. Магами не становятся. Магами рождаются. Теоретически считается, что для мага нет ограничения в степени могущества. Развитие способностей может быть бесконечным. Называя свою мать колдуньей, ты тем самым оскорбляешь всю вашу магическую родословную нить. Понимаешь?
- Наверное. Но откуда ты все это знаешь? - поднимает на меня глаза полные слез Света.
- Просто знаю и все, - я сдвигаю плечами. - Когда я осознал себя, это все уже было у меня в голове.
- Выходит, что я маг? - спрашивает она с надеждой в голосе, крепко обхватив мою ладонь.
- Да. И одна из твоих дочерей станет такой же. Вот только для того, чтобы чему-то научиться, тебе необходим наставник.
- И где же я его найду?
Я сдвигаю плечами, показывая, что в этом вопросе ничем помочь не могу.
Света встала со стула и прошлась по кухне. На ее красивом лице смешались восторг и удивление, страх и жажда знаний.
- Знаешь, - наконец остановилась она напротив меня, - я ненавижу тебя. Ты перевернул вверх тормашками мою счастливую жизнь. Все было так просто и понятно. Теперь же у меня вопросов гораздо больше чем ответов. Я не знаю, как дальше жить. - Света зло взглянула на меня. - И что самое неприятное - я тебе верю. Не знаю почему, но верю.
- Если есть вопросы, значит, еще живешь, - философски отвечаю, выдерживая ее колющий взгляд.
- А ты маг или колдун? - неожиданно, чисто по-женски, меняет она тему разговора.
- Не знаю, - я уже начинаю косо поглядывать на дымящуюся кастрюлю с манящим бульканием. Скорее всего, ни то и ни другое. Я владею всего лишь своими физическими силами и очень ограничено могу влиять на окружающих меня людей.
- Жаль. Так бы я у тебя поучилась, - она взъерошила рыжий ежик волос на затылке и заметив мой взгляд, поспешно спросила, - Ой! Ты, наверное, есть хочешь?
На границе моего восприятия мелькают восемь пульсирующих точек. Судя по интенсивности свечения и цвету, моими противниками опять будут пешки - слаборазвитые колдуны и оборотни - боевые колдуны-метаморфы. Кольцо чужих медленно смыкается вокруг дома. Как же они меня отследили? Я думал, что это невозможно.
- Бли-и-ин! - я от злости хлопнул себя ладонью по лбу. - Дурак! Дурак редкостный и породистый.
- Что случилось? - вскакивает со стула Света. - Что с тобой?
- Чужие нашли меня! - злость за собственную тупость бушует во мне как ураган. - Среди них есть колдун-ищейка.
- И что? - все еще не понимает Света.
- А то, что там, возле мусорных баков в проулке я выронил свой щит. Понимаешь? Я оставил им предмет, которым пользовался в течение месяца. - Вскакиваю на ноги и принимаюсь бурно жестикулировать во время объяснения. - Вещи, которыми мы долго пользуемся, носят наш отпечаток. Человека можно идентифицировать не только по отпечаткам пальцев, но и по энергетическому отпечатку. Он уникален. Теперь у них щит с моим отпечатком, а это значит, что колдун-ищейка в состоянии меня обнаружить на достаточно большом расстоянии.
- Насколько большом? - передалась моя тревога хозяйке дома.
- Точно не знаю. Это зависит от его силы и умений.
Я бросаюсь к своей комнате за плащом, на ходу бросая Свете:
- Собирайся быстрее. Оденься тепло, но так, чтобы могла бегать. Не забудь денег прихватить.
- Зачем собираться? - остолбенела она.
Я останавливаюсь в дверях и резко оборачиваюсь к ней. На меня смотрят растерянные бездонные глаза на испуганном лице. Я не хотел ей это говорить, но, похоже, без этого, я ее отсюда не вытащу. Оставить ее на расправу чужим у меня просто совести не хватит.
Света, сейчас выслушай меня очень внимательно, - я делаю паузу, давая ей возможность подавить растерянность. - Сейчас я расскажу тебе, как умерла твоя мама. - Света сделала протестующий жест, но я не обращаю на него внимание. - Скорее всего, ее нашли в какой-нибудь темной подворотне и у нее были выдавлены глаза.
- Откуда ты это знаешь? - голос Светы задрожал, и она тяжело осела на стул.
- Это правда? - жестко давлю я.
- Да, - с трудом выдавливает она из себя. Но откуда?.. Мне потом соседка рассказала... в подвале соседнего дома... глаз не было, - слышу я прерывистый шепот.
- Вы - маги в своем большинстве слишком добры. Кроме этого, вы отличное лакомство для чужаков. Представь, сколько энергии бурлит в твоем теле. Твоя мама не единственная их жертва.
- А глаза?
- Это лучший способ испить из источника, находящегося в каждом из вас.
Света обхватила голову руками и тихонько, по-детски заплакала.
Ненавижу слезы.
Подхожу и рывком поднимаю ее на ноги. Встряхнув безвольное тело, наклонившись, заглядываю ей в глаза. Только сейчас я заметил, что она всего на пол головы ниже меня, и это при моих почти 190.
- Ты жить хочешь? - еще раз встряхнув, спрашиваю я, не отрывая взгляда. Был бы это обычный человек, можно было бы поправить ситуацию мыслеформой начиненной программой повышения тонуса, настроения. Но она же маг. В этой ситуации я бессилен.
- А как же Сережа, Сашенька? - постепенно приходит она в себя. - Как же они?
- Обычные люди чужаков не интересуют, - успокаиваю я, надеясь, что сказанное окажется правдой. - Собирайся. Только быстро.
Через несколько минут мы покидаем дом через черный ход. Сканирование показывает, что до противников не более сотни метров. Видать основательно я их достал, если они решились проводить охоту днем в густонаселенном районе.
Проскользнув сквозь узенькую калитку в глубине небольшого сада за домом, мы оказываемся на улице. На первый взгляд все спокойно, но я точно знаю, что на обоих перекрестках нас ждут?
- Через дворы? - спрашиваю у Светланы. - Ты этот район лучше знаешь.
- Ни в коем случае, - отрицательно машет она руками. - Почти в каждом дворе собаки, а кое-где еще и встречается колючая проволока. Жители этого района хорошо защищают свои недешевые жилища, - она с горечью обернулась и взглянула на свой дом.
- Вперед! - подталкиваю ее в сторону медленно двигающейся по улице машины. - Нам сегодня везет.
- Это наш сосед.
Оранжевый форд старой модели притормаживает у дома напротив. Я дергаю Свету за руку, и мы изо всех сил бежим к нему. Когда мы оказываемся возле форда хозяин, молодой парень в длинном белом плаще, как раз открыл дверцу, чтобы вылезти.
- Извините, - хватаю его за руку и рывком выдергиваю из машины.
Легкий удар в висок заставляет его обмякнуть и мешком опуститься на пожелтевшую траву газона. На белом плаще сразу же появились темные пятна - результат контакта с землей, размоченной ночным дождиком.
- Садись! - толкаю я тупо наблюдающую за моими действиями Светлану.
Противно взвыв покрышками форд срывается с места, и виляя, набирает скорость. Впереди, на перекрестке мелькают два силуэта тянущие за собой переливающиеся шлейфы. Чужие! Пешки - слабенькие колдуны. От силуэтов навстречу мне отделяется два светящихся шарика. Резко выворачиваю руль вправо, бросая машину на тротуар. Налетев передними колесами на бордюр, машина высоко подпрыгивает и оказывается на территории пешеходов. Адресованные нам шаровые молнии оставляют две дымящиеся воронки в асфальте. Теперь у нас есть немного времени. Пешкам, для подготовки нового залпа понадобиться несколько секунд и именно ними я собираюсь воспользоваться.
Шарахается из-под колес бабулька, выгуливающая крохотную собачонку, и я возвращаюсь обратно на дорогу, чтобы случайно кого не задавить. Человеческие жертвы мне ни к чему.
- Пристегнись! - бросаю я Светлане судорожно ухватившейся за дверную ручку. Она поспешно выполняет мой приказ.
Ее состояние я вполне могу понять. Одно дело красиво говорить о магии, сидя на кухне, а другое находиться под огнем двух колдунов.
Мы уже на перекрестке. Форд проносится мимо двух чужаков с перекошенными от злости лицами. Они как раз складывают руки воронкой, готовясь выпустить новую пару молний. Если повезет, то мы успеем проскочить.
Раздается сильный удар и прогибается крыша нашего автомобиля. Мы одновременно вскидываем головы, пытаясь понять, что же упало на нас сверху. Ответ приходит сам по себе в виде хитинового жала пронзившего крышу, а заодно и спинку моего сидения. Рефлекторно выхватываю из-за пояса меч, и раскладывающееся лезвие пронзает сквозь металл непрошеного гостя. Над нами раздается мерзкий писк, переходящий в человеческий крик. Резкий удар по тормозам и машина замирает как вкопанная. Подчиняясь инерции противник кубарем улетает вперед.
Нажатая до упора педаль газа бросает машину вперед, на встающего чужого. Это оборотень. Сейчас он выглядит как гибрид человека и гигантского комара с толстым хитиновым жалом около метра длиной.
Чешуйчатое брюшко, покрытое пятнами судорожно дергается, выплескивая из глубокой раны от моего меча бурую жидкость. Длинные суставчатые лапы и прозрачные комариные крылья пытаются придать телу нормальное положение. Один вид этого существа вызывает тошноту. Я с облегчением вздыхаю, когда под колесами форда звонко хрустит хитиновый панцирь и раздается предсмертный крик.
На тротуарах вижу людей с перекошенными удивлением лицами.
Да-а-а, сегодня чужие разошлись не на шутку. Интересно, как они решают подобные вопросы с правоохранительными органами. Хотя, какие у них могут быть проблемы. После охоты будет проведена зачистка памяти у свидетелей и еще кое-какие ассенизационные работы. Вот и все решение проблемы. Конечно, это все потребует огромных усилий, но похоже чужаки считают, что игра стоит свеч.
Внезапно асфальт встает дыбом под колесами автомобиля, как будто его что-то продавило их под земли.
Наскочив на рваную асфальтовую стену форд, сминая лицевую обшивку валится набок. От удара головой об баранку на секунду темнеет в глазах. Я все еще не понимаю, что произошло. Мы ведь уже почти вырвались из кольца.