Карпицкий Артем Анатольевич : другие произведения.

Договор

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Договор
  
   В дивной Греции речистой
   На Олимпе громом грозным
   Зевс собрал богов высоких
   (кто помельче - тоже можно).
  
   Молвил он, смежая веки,
   О политике бессмертных,
   О раздорах человечьих,
   О налогах (между делом).
  
   Возраженья отметая,
   Зевс топтал траву Олимпа,
   И кричал он громогласно:
   "Братья, сестры, так нельзя же!
  
   Пить, кутить и забываться
   Нам на землях, что под нами,
   Да еще и вместе с смертным
   Или смертной пышногрудой".
  
   Тут смущенье алым цветом
   Оттенило волос белый
   Бороды, что Зевса власти
   Признак древний и надежный.
  
   Дионис, пригубив чашу
   (или рог - он помнил плохо),
   Речью сладкой растекался,
   Как нектар в цветках хранимый.
  
   "О, мой Бог! О, всемогущий!"
   Он лукавым мягким взором
   Все собрание окинул
   "О, вершитель судеб мира!
  
   Ты мудрец, ты знаешь лучше,
   Чем любой из нас, несчастных.
   Но поведай, чем же хочешь
   Заменить удел привычный?"
  
   Зевс нахмурил брови грозно
   (заодно собой любуясь)
   И с достоинством ответил,
   Повышая голос мерно.
  
   "Братья, сестры, иже с ними!
   Я поведать лишь хотел то,
   Что негоже с простым людом
   Отношения иметь нам...
  
   Ну, иметь, конечно, можно...
   Но на равных, с жалким смертным?
   То позор любого Бога,
   Даже Зевса... ну, наверно".
  
   Продолжал он увлеченно,
   Про солидность позабывши.
   "Наглый смертный будет попран!
   И на место установлен!
  
   Чтоб остаться там навеки,
   Устрашившись воли божьей!
   А для должного порядка,
   Не разбойники ж лесные,
  
   И не ястребы морские,
   Что пиратами все кличут...
   Избежим кровопролитья
   И заключим договор".
  
   Томно ахнув, Афродита,
   Что прекрасней всех на свете,
   Зевса речь вдруг перебила,
   Царственно всплеснув руками.
  
   "Ах! Нельзя же так серьезно
   Говорить о судьбах мира!
   Благовонья и каменья,
   Шелк и жемчуга сиянье,
  
   Все ж намного интересней,
   Раболепия слепого...
   Ах! Как же сохранить нам,
   Жизни уровень мирской тот?"
  
   Жестом, словно не нарочно,
   Ожерелее поправив,
   Что одежду составляло,
   Вновь невинной обратилась.
  
   Взором, патоке подобным,
   Афродиту поглощая,
   Дионис промолвил сладко,
   В тон прелестнице лукавой.
  
   "Заключив же договор сей,
   Не уступим ль мы во многом,
   Что поныне составляет
   Золотой фонд наших мифов?
  
   Наказания для смертных,
   Злоключения титанов,
   Подношения, что в храмы,
   Нам обильно доставляют...
  
   Почитают нас и любят,
   Будут же только бояться,
   В трепете священном падать
   И винить во всех несчастьях".
  
   Этот ропот пресекая,
   Зевс на цыпочки поднялся,
   Чтоб казаться пиком горным,
   Что над миром нависает.
  
   "Нет нужды страшиться сестры,
   Братья, Боги! Даже люди
   Уважения достойны,
   Коль желаниям послушны,
  
   Тех, кто выше их положен.
   Заключим мы договор сей,
   На скрижалях буквы выбив,
   Чтобы помнили в веках.
  
   А быть может на бумаге,
   На пергаменте хрустящем,
   Пусть истлеет, и забудут...
   Мы напомним им всегда".
  
   Недра вдруг заскрежетали,
   Вновь небрежно прерывая
   Зевса глас, и пепел жаркий
   Плотно окружил Олипм.
  
   То Аид, огнем вулканов
   Появленье предваряя,
   Сухо кашлянув сначала,
   Держал речь из-под земли.
  
   "Вы меня спросить забыли,
   Но, наверное, случайно?
   Выпили вина хмельного
   И запутались в делах?
  
   Но скажу вам свое слово,
   Слово Бога неземного,
   Что хранит злато и камни
   От докучливых людей.
  
   Вам скажу, что не по нраву,
   Не по нраву мне такое,
   Договариваться в спешке,
   Расписав все без затей.
  
   Посмотреть бы для начала
   На того, кто будет справа
   Подпись ставить расписную
   Под божественным клеймом".
  
   Зевс к такому повороту
   Был готов и молвил тихо,
   Что для гневливого Бога
   Необычным показалось.
  
   "Беспокойство понимаю я
   Твое, но нет нужды тревогу
   На земле сей благодатной
   Без причины разводить.
  
   Пригласил я уж намедни
   На Олимп, небес отраду,
   Человека, что заверит
   Своим знаком документ".
  
   Он привстал ногой на камень,
   Что Олимп гордо венчает,
   Длань разверзнул, представляя
   Гостя, что сюда пришел.
  
   Вышел тот на середину,
   Взгляд к земле не прижимая,
   Пред Богами не смущаясь,
   Деловой явя подход.
  
   Подавился Дионисий
   Вином терпким золотистым,
   Когда гость осведомился
   "Почем ящик? Какой год?".
  
   Покраснела Афродита
   Шелком алым обратившись
   Под оценки полным взглядом,
   Что купец берет коров.
  
   Гость, нисколько не помедлив,
   Явил свиток длинный, тонкий,
   Где, по-видимому, было
   Договора существо.
  
   Деловито оглянувшись
   И в смятение ввергая
   Все собрание честное,
   Стал он вслух читать сие.
  
   "Знаменуем этой датой
   Новой эры мы начало
   И разделим мы отныне
   Сферы жизни на Земле.
  
   Пусть Богам несокрушимым
   Отойдет предел небесный,
   Где в садах чудесных райских
   Молоко в реках течет.
  
   Ну а кроме - темень бездны,
   Где в огне геенны жаркой
   Плавят злато, самоцветы,
   Камень к камню, собирая.
  
   Людям же, дитям подлунным,
   Отведем все, что под солнцем,
   Зеленеет, правя листья,
   Отъедается, тучнеет,
  
   Течет реками до моря,
   Возвышается горами,
   Что, рождаясь, умирает,
   Дабы мир крутился вновь.
  
   Сообщение же между,
   Сторонами двумя между,
   Описать на ста скрижалях
   И отправить в каждый храм.
  
   Пусть молящиеся знают,
   Где они, а где их боги,
   Знают пусть все свое место,
   Не роптая об ином".
  
   Свое чтение докончив,
   Гость скрутил пергамент в трубку,
   Обернул тряпицей алой
   И опутал нитью тонкой.
  
   Положил затем в шкатулку
   Сверток ныне драгоценный
   И в мешок свой все упрятал,
   Громко звякнув кошельком.
  
   "Зевс, а, Зевс, а как же подпись?
   Ну, божественная подпись,
   Что, нисколько не смущаясь,
   Ты зовешь своим клеймом".
  
   Пан, что прозван козлоногим,
   Голос тонкий и противный
   Свой явил без промедленья,
   Рожки пеплом натирая.
  
   Он стоял за Афродитой,
   Что небесной красотою
   Всех собравшихся смущала,
   Заставляя прятать взор.
  
   Он стоял, и все глазели,
   На него, будто случайно,
   Как он, словно ненароком,
   Тайно к нимфам пробирался.
  
   Обнаружив себя словом,
   В трех оливах не теряясь,
   Пан нахмурился сурово,
   Теребя копытцем камень.
  
   Но Зевс только рассердился,
   Мол, как смеет бородатый,
   Да еще рога носящий,
   Вслух чинить ему преграды?
  
   "Милый Пан, на сочном луге
   Раздобрел ты между делом,
   С нимфами играя в игры,
   Что для Бога непристойны".
  
   Тут Зевс снова покраснел.
   "Ты же лучше многих знаешь,
   Что Богам стреножить нужно
   И держать всегда в конюшне,
  
   То, что люди называют -
   Нашей жизни естество".
   Зевс победно улыбнулся,
   Но продолжил говорить.
  
   "Что до нашего же дела,
   Заготовил я намедни,
   Договора свиток чистый
   И поставил там клеймо".
  
   Гость, глас Зевса подтверждая,
   Дунул шумно на шкатулку,
   Извлеченную наружу
   Из холщового мешка.
  
   Он кивнул затем степенно,
   Поклонился чинно, важно
   И окинул все собранье
   Взглядом сытым и довольным.
  
   "А теперь, когда проблема
   Столь успешно разрешилась,
   Проводим нашего гостя,
   Договор ему доверив.
  
   Ну а сами в это время
   Создадим мы те скрижали,
   Где описанными будут
   Дополненья к существу".
  
   Дионис вдруг встрепенулся,
   Рог на землю расплескавши.
   "Можно ль будет там отметить
   Винодела, что в Афинах
  
   Поставляет росу жизни
   В дом влиятельных людей?
   Пусть найдет одну бутылку,
   А, быть может, и другую,
  
   Принесет их пусть смиренно
   К Диониса алтарю".
   Тут икнул Бог, подтверждая
   Твердость этих построений.
  
   Он умолк, но Афродита,
   Бремя слова принимая,
   Изогнулась ланью тонкой
   И залилась соловьем.
  
   "Ах! Как сильно я устала,
   Утомившись от речей сих,
   Кожа цвет уж потеряла,
   И кружится голова.
  
   Ах! Вы только запишите,
   Не забудьте, я прошу вас,
   Запишите, что Богиням
   Поклоняться суждено.
  
   Пусть вздыхают восхищенно,
   Красоте моей внимая,
   Пусть приковывает взоры...
   Ах! Прошу меня простить..."
  
   Застонала Афродита
   (вышло очень натурально),
   Дионис пчелой медовой
   Тотчас закружил над ней.
  
   Про вино не забывая,
   Рукавом рот утирая,
   Ей приятности шептал он
   Томно-сладким голоском.
  
   Что до ветреной богини -
   Благосклонно принимала
   Та внимание мужское
   (почему бы не принять?).
  
   Принимала и вздыхала,
   Дело важное решая:
   Не сменить ли ожерелье?
   А, быть может, так сойдет?
  
   Тут настал черед Аида
   Выдвигать свои резоны
   И, скрываясь в туче пепла,
   Бог принялся рассуждать.
  
   "Суетитесь понапрасну
   Вы, мои сестры и братья,
   Выгоду ищете в малом,
   Позабывши о делах.
  
   Да, делах, брат Дионисий,
   Что не в празднествах бессчетных
   И не в винах золотистых
   Состоят на сей момент.
  
   Позабыл уж мое царство?
   Позабыл ты жар подземный?
   Позабыл свои заботы,
   Что поручены судьбой?
  
   Ну а ты, сестра Богиня,
   Что зовется Афродитой,
   Легкомысленно уж слишком
   Ты относишься к другим.
  
   Даже тут, в небе Олимпа,
   Ты Богов собой смущаешь,
   Смертных ж вовсе с ума сводишь
   Увлекая... хм... не туда.
  
   Красотой подобной должно
   Путь указывать заблудшим,
   Показав своим примером
   Богов высших существо.
  
   До тебя ж, Зевс Громогласный,
   У меня есть два вопроса:
   Ты зачем собрал Богов тут?
   Ты зачем сам все решил?
  
   Понимаю, так удобней,
   Пред собраньем похваляться,
   Быть вниманьем окруженным,
   Но остаться при своем.
  
   Ты одно не рассчитал лишь,
   Интерес мой мимоходом
   Потревожив по ошибке
   (хотя, впрочем, ты же Зевс...)".
  
   "Брат, Аидушка, послушай!"
   Бог верховный молвил тихо,
   Взглядом в пепле утопая.
   "Ты не так, наверно, понял,
  
   Я ж не то имел в виду!
   Все на деле много проще,
   Много проще чем подумал
   Ты, обидевшись вотще.
  
   Я ж для блага Олимпийцев
   (ну, для нас, Богов с Олимпа),
   Не смыкая век и ночью,
   Все тружусь, тружусь, тружусь.
  
   Что до сути договора,
   Заключенного сегодня,
   Знаменующего новой
   Эры лучшей наступленье...
  
   Договор сей будет нужен
   Всем Богам, без исключенья
   (пусть сейчас не понимают,
   но потом до них дойдет).
  
   Будет выгодно безмерно
   Для всех нас разграниченье
   Между мной... то есть Богами,
   Ну и смертным простым людом..."
  
   Продолжал Зевс еще долго
   Философские трактаты,
   Подтвержденные веками,
   Из бумажки выводить.
  
   Все собравшиеся также
   Даром время не теряли:
   С Афродитою в обнимку
   Дионис кричал "Даешь!
  
   Богу каждому бутылку
   Первосортного вина!
   Будем пить и веселиться
   (все равно похмелья нет)".
  
   Подтверждая слова делом
   Наполнял он новый рог,
   Ну а Пан, проказник смелый,
   Все в свирель свою дудел.
  
   Даже тот, кого Аидом
   Называли на Олимпе,
   Гордость несколько умерил
   И чего-то там ворчал.
  
   Зевс, довольный обстановкой,
   Даже Геру позабывший
   (что ждала его намедни,
   снарядившись кочергой),
  
   Взором, полным умиленья,
   Все собранье охватил.
   Торжества был он исполнен,
   Что бывает лишь однажды,
  
   Афродитой любовался,
   Диониса подбодрял...
   И логичные сомненья
   Мимо уха пропускал.
  
   Но недолгим было счастья,
   Что Богов объединило -
   Вновь все та же Афродита
   Громкий подала протест.
  
   "Ах! А как же, как же, как же,
   Поклоняться будут как же
   Красоте моей небесной,
   Если вниз Богам нельзя?
  
   Буду мебелью ненужной
   Обитать под крышей мира
   Позабытая навеки...
   Дионисик, как же так?!"
  
   Обернулась она телом,
   Что было нежно как персик,
   Улыбнулась виновато,
   Сделала печальным взор.
  
   И растаял Дионисий,
   Тотчас с места подхватился
   И восстал в позе пророка
   (но вино сперва допил).
  
   "Вижу, вижу я незримо
   (и закуски мне не надо!),
   Что последует за этим
   Договора оглашеньем.
  
   Мы лишимся тут же, мигом
   Тех приятностей, что смертных
   Составляют развлеченье
   (например, кабак, трактир...)".
  
   Призадумался Бог главный,
   Что поныне Зевсом кличут,
   Бороду свою пригладил,
   Строго брови дугой свел.
  
   "Да, действительно, проблема
   К нам подкралась незаметно,
   Не учел всего значенья
   Смертных общества для нас.
  
   Но теперь уж слишком поздно,
   Договор не переменишь,
   Свиток уж, наверно, отдан
   В руки высших из людей".
  
   Опечалились все Боги,
   Афродита даже слезы
   На лице изобразила,
   Дионис рог залпом выпил,
  
   Пеплом кашлянул Аид...
   Только Пан, козлом рожденный,
   Заигравшись на свирели,
   Даже рогом не повел.
  
   "Что случилось, сестры, братья?"
   Подмигнул он им лукаво
   "Аль запутались немного,
   Али вляпались куда?
  
   Вижу я, беда нависла
   Над вершиною Олимпа,
   И недобро смотрят тучи
   Вниз дамокловым мечом.
  
   Вижу я, что мысли тяжки
   Белый свет вам всем застили,
   И не знаете, что делать,
   И отчаялись совсем.
  
   Но скажу, что рано сдались,
   Да-да-да, вы рано сдались,
   Ведь в реальности подлунной
   Не случилось ничего".
  
   С наслажденьем ловил взгляды
   Пан, что Боги награждали,
   Он купался в их вниманье,
   Тихо со скалы вещая.
  
   "Ничего ведь не случилось,
   Можете не сомневаться,
   Договор - просто пергамент,
   Ведь печати на нем нет.
  
   Подменил я этот свиток,
   Пока гость меж вами шастал,
   Заменил пустой бумагой
   (благодарность златом мне)".
  
   Только речь свою закончил,
   Пан, копытом камень стукнув,
   Как возрадовались Боги,
   Загалдели птичьей стаей.
  
   Зевс ехидно ухмылялся,
   (хоть и не его заслуга)
   Афродита с Дионисом
   Распивали новый рог.
  
   А подземный глас Аида
   Мигом стал намного тише,
   Пепел в небе растворился,
   Успокоилась земля.
  
   Продолжали дальше Боги
   На Олимпе развлеченья,
   Мир по-прежнему катился
   По накатанной тропе...
  
   Что до гостя, то он свиток
   Поздно слишком уж проверил,
   Лишь у самого подножья
   Сей божественной горы.
  
   Развернув тонкий пергамент,
   Удивленно хмуря брови,
   Он слова сердито молвил,
   Хулу вознося Богам...
  
  
   No Артем Карпицкий, 08.05.2009г.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"