13. (victor@isem.sei.irk.ru) 2005/12/03 05:09
[ответить]
Уважаемый Григорий Семёнович! С большим интересом читаю Ваши рассказы. С неменьшим интересом прочитал Вашу дискуссию с Юлием. Мне особенно понравилось Ваше высказывание по поводу любви женщины - можно быть умным, добрым... и быть для неё неинтересным, скучным и даже занудливым. Согласен с Вами совершенно относительно того, что должна быть некоторая неясность,недоговорённость, как бы расплывчатость. Это открывает перед читателем простор для воображения. Я этим приёмом не владею, хотя мне часто его не хватает.
Очень рад был познакомиться с Вашим творчеством, мастерством. Я как будто зашёл в "Лавку древностей", где всё хранит в себе воспоминания о той жизни, которая ушла. Но она была. Она была прекрасна!
12. Юлий.2002/02/06 08:51
[ответить]
>>11.G.S.Zlotin
>>>10.Юлий.
>>>> Вы пишете для читателей, для хороших людей, существование которых Вы предполагаете априори. Вы знаете, что не все они шибко проницательны.
>> Так где же логика? Вы хотите им что-то сказать, хотите быть понятым и одновременно не хотите облегчить им понимание Ваших слов?
>
>____________________________________
>
>Уважаемый Юлiй Ивановичъ!
>
>Писательство есть: 1) песня и 2) объясненiе въ любви.
Писательство - стремление поделиться мыслями и чувствами. "Песня и объяснение ..." - частный случай выражения.
>Песня бываетъ хороша только тогда, когда идетъ изъ самой глубины души.
"Песня бывает хороша только тогда ...", когда она трогает слушателя.
А "из глубины души" она идёт или нет - не важно.
>Только когда эта песня выстрадана, а не только заучена, только тогда она по-настоящему звучитъ.
"Песенка герцога" Вам нравится? А "Ария Джильды"? А в исполнении Пугачёвой хотите её послушать? Не хотите! Тут одного "страдания" мало.
>Что же поделаешь, если мои наиболее искреннiе чаянья таковы, что высказанные, они оказываются уделомъ немногихъ? Изысканность – не тщеславно напяленная личина, она и есть мое подлинное лицо, носимое ли съ гордостью, съ печалью или съ жестокою досадой. А изменить самый способъ появленiя написанного означаетъ изменить самому себе.
Вы не считаете себя способным подняться (ещё) выше???
Даже я, балбес, получив от публики обвинение в "убогости рифмы", заткнулся, работаю над собой, и, надеюсь, мои следующие творения будут менее уродливыми.
>И еще другое. Добрыхъ людей и впрямь немало, и счастливъ тотъ, кто числитъ ихъ среди своихъ читателей. Но и любя женщину, и зная за ней доброту, и даже будучи самъ незлымъ, нелегко бываетъ обрести ея любовь. Почему? Богъ весть. Любовь, хотя бы поначалу, требуетъ загадки, велитъ будить къ себе интересъ: иначе и завидный кавалеръ можетъ прослыть скучнымъ и неловкимъ.
Ничего себе! Не думал, что Ва ещё и Дон-Жуан. А мне, импотенту, вовсе наплевать, полюбит ли меня публика. Мне важно убедить и уберечь.
>Вотъ поэтому-то я и пишу мудрено. Во-первыхъ, оттого, что иначе не могу;
"Век живи, век учись". Не застывайте в позе глыбы.
>...а пуще того – потому, что иначе бъ меня и вовсе не читали: хоть добрые, хоть и злые.
Наоборот. Простота - и признак гениальности, и путь к сердцу читателя. C искренним уважением, Юлий.
11. G.S.Zlotin2002/02/06 08:03
[ответить]
>>10.Юлий.
>>> Вы пишете для читателей, для хороших людей, существование которых Вы предполагаете априори. Вы знаете, что не все они шибко проницательны.
> Так где же логика? Вы хотите им что-то сказать, хотите быть понятым и одновременно не хотите облегчить им понимание Ваших слов?
____________________________________
Уважаемый Юлiй Ивановичъ!
Писательство есть: 1) песня и 2) объясненiе въ любви.
Песня бываетъ хороша только тогда, когда идетъ изъ самой глубины души. Только когда эта песня выстрадана, а не только заучена, только тогда она по-настоящему звучитъ. Только тогда она и вовне, и всемъ слушающимъ выражаетъ самое искреннее чаянье певца. Все же иное неизбежно становится безсердечной пустышкой.
Что же поделаешь, если мои наиболее искреннiе чаянья таковы, что высказанные, они оказываются уделомъ немногихъ? Изысканность – не тщеславно напяленная личина, она и есть мое подлинное лицо, носимое ли съ гордостью, съ печалью или съ жестокою досадой. А изменить самый способъ появленiя написанного означаетъ изменить самому себе.
И еще другое. Добрыхъ людей и впрямь немало, и счастливъ тотъ, кто числитъ ихъ среди своихъ читателей. Но и любя женщину, и зная за ней доброту, и даже будучи самъ незлымъ, нелегко бываетъ обрести ея любовь. Почему? Богъ весть. Любовь, хотя бы поначалу, требуетъ загадки, велитъ будить къ себе интересъ: иначе и завидный кавалеръ можетъ прослыть скучнымъ и неловкимъ.
Вотъ поэтому-то я и пишу мудрено. Во-первыхъ, оттого, что иначе не могу; а пуще того – потому, что иначе бъ меня и вовсе не читали: хоть добрые, хоть и злые.
>Вы угадали: размытость очертанiй, которая Васъ не вполне удовлетворяетъ, есть осознанный прiемъ,
Зачем?? С-Щедрина понимали и избранные и неизбранные. Он и снгодня современен и останется современным, когда умрут сегодняшние знаменитости-однодневки. Простота, в сочетании с высокой культурой языка, превращает необработанный кусок углерода в сверкающий алмаз. Последняя стадия обработки любого изделия (и литературного - тоже) - убирание всего лишнего. "Размытость очертаний" - уход от простоты.
Вы пишете для читателей, для хороших людей, существование которых Вы предполагаете априори. Вы знаете, что не все они шибко проницательны.
Так где же логика? Вы хотите им что-то сказать, хотите быть понятым и одновременно не хотите облегчить им понимание Ваших слов? Избранные не всегда лучшие. Главное достоинство человека не ум, но - доброта. Лучшие люди - добрые люди. И писать нужно не для умных, а для добрых.
Не думаю, что Вы этого не понимаете, но тогда ... где логика?
Спасибо Вамъ за обстоятельный и неравнодушный откликъ. Они у меня теперь все наперечетъ.
Вы угадали: размытость очертанiй, которая Васъ не вполне удовлетворяетъ, есть осознанный прiемъ, который призванъ помочь моимъ скромнымъ вещамъ, и безъ того обращеннымъ къ немногимъ, избежать участи стиховъ несчастнаго Гельдерлина, который къ концу своей -- отчаянно горькой -- жизни, писалъ блистательныя строки, понятныя, однако, увы, уже только ему одному.
Да убережетъ насъ всемогущiй Господь отъ этой ужасной участи.
Съ признательностью,
Вашъ,
Г.С.Злотинъ
8. Юлий.2002/02/06 06:49
[ответить]
Здесь всё не так: и почтмейстеры, и мелкие чиновники, и нешибкограмотные крестьянские дети, и получатели, и даже отправитель (как оказалось) живы и здоровы, и преспокойно отправляют и получают старые письма, воспринимая их прекрасный неиспорченный язык сохранившимся подсознанием. И влияние этих писем (или письменён) на язык СИ велико.
Когда связка альпинистов срывается на снежнике, каждый в связке должен стараться "зарубиться", чтобы остановить общее движение к пропасти. Вы существенно тормозите сползание СИ в область вульгаризации русского литературного языка. Остановить процесс не в Ваших силах, но каждый отвечает за качество своего тружа, а не за результат.
А теперь - немного конкретики: в начале повествования Вы как бы ставите вопрос. Далее следуют поясняющие ситуацию детали и подробности, мастерски рисующие ситуацию. За этим, наконец, следует короткий и точный ответ на поставленный вопрос (иногда в виде нового вопроса), но вопрос-то ... давно забыт читателем, увлекшимся вышеупомянутыми деталями. Связь между завязкой и моралью теряется.
Мне кажется, оставив три первых и 10 последних строк повествования и существенно (раза в два) сократив мастерски нарисованные, но не очень нужные детали в середине, Вы сделаете его более доступным. А ещё (мне кажется) не плохо было бы уменьшить многозначность и голографичность смысла повествования, когда каждый видит в нём своё, в зависимости от угла зрения. Хотя ... может быть в этом вся его прелесть? Не знаю.
С уважением, Юлий.
7. (gzlotin@yahoo.com) 2002/02/05 02:03
[ответить]
Дорогая Хилина!
Спасибо Вамъ за добрые слова. Они мне сейчасъ очень нужны.
Изъ моего продолжительного молчанiя кое-кто поспешно заключилъ, что меня вовсе не трогаютъ такiе событья странной здешней жизни, какъ исчезновенiе и безъ того немногочисленныхъ читателей или переменившiйся еще къ худшему тонъ общей беседы.
Но такъ можетъ показаться только на первый взглядъ.
Итакъ, не забывайте. Я еще здесь.
Вашъ,
Г.С.З.
6. (helena@private.dk) 2002/02/04 02:05
[ответить]
Милый дорогой Григорий Семёнович! Ваши произведения настолько чисты и глубоки, что заставляют задумываться. Должна признать, что не все они мне близки и понятны, но это потому, что я не достаю до Вашего уровня и к сожалению не владею так зыком, как владеете Вы. Но я умею очень тонко чувствовать и наслаждаться тем, что Вы дарите своему читателю.
Когда сердце щемит, тогда я открываю Вашу страницу и нахожу там успокоение и душевную гармонию. Спасибо Вам за это!